Актриса Анна Щербинина

Актрисы в Париже ездят на метро?
Да! И Натали Портман тоже — так удобнее. Но лично я в последнее время стараюсь ходить пешком или передвигаюсь на велосипеде.

А как же ты попала в Париж?
Окончила школу с золотой медалью и поступила в Академию госслужбы, где познакомилась с начинающим дизайнером. Его мечтой было уехать в Париж. Из любви к нему я пошла на кастинг моделей в Екатеринбурге. Это было абсолютной случайностью: больше в Екатеринбург это агентство не приезжало. Меня отобрали из сотен девушек неземной красоты. Я была не самая красивая из кандидаток, но во мне разглядели потенциал. Владелец агентства сказал мне тогда, что я буду великой актрисой. Но в то время это не было моей мечтой: я согласилась уехать в Париж, только чтобы быть с любимым. За границей до этого я не была и не понимаю, как меня отпустили родители. Столько существует историй с подобными «кастингами», которые плохо заканчиваются.

Получается, фильм «9 дней и одно утро» можно назвать биографическим?
Нет! Я сыграла героиню, у которой нет ничего общего со мной. Она замкнутая, депрессивная, все держит в себе — одним словом, интроверт. Я же очень общительная, открытая, люблю смеяться. Мне было тяжело сыграть такую девушку, и режиссер Вера Сторожева на площадке строго следила за мной и ругалась даже, чтобы я не потеряла состояние.

В этом же и состоит актерство...
Да, но все же многие актеры играют себя — Ален Делон, Шерон Стоун. Актеры задают себе амплуа, с которым путешествуют по фильмам. Мне кажется, у меня получилось выйти за рамки своего образа, и доказательством служит то, что даже родные не узнавали меня на афишах к фильму. Минимум грима, нет сложной прически — но я стала другим человеком!

Как вы познакомились с Верой Сторожевой?
Нас познакомил продюсер Александр Левин после моей просьбы представить меня лучшему, по его мнению, режиссеру России. Я была уверена, что это будет кто-то из мужчин! Но лучшей оказалась Вера. В итоге мы уже три проекта с ней сделали вместе. Первый раз у меня была небольшая роль в фильме «Компенсация» с Гошей Куценко, во второй раз играла одну из главных ролей в сериале «Развод» для Первого канала. И уже в третьем проекте я сыграла основного персонажа. А моим коллегой по площадке стал Сергей Пускепалис, обладатель «Серебряного медведя» на Берлинале, и Светлана Тома, актриса фильмов «Табор уходит в небо» и «Мой ласковый и нежный зверь», чем я очень горжусь.

Как же определить жанр этой картины? Социальная драма? Трагикомедия?
Для меня это фестивальное авторское кино — жанр, к которому очень трепетно относятся за рубежом. Авторское кино, если честно, бывает скучным, нудным, и иногда на фестивалях сидишь и думаешь, что выйти из зала неудобно, но очень хочется. А наш фильм — это искусство. И я говорю так не потому, что сыграла там. Вера Сторожева — однозначно великий режиссер, ее картины можно узнать по «почерку», но что самое главное: когда я пересматриваю нашу работу, вижу ее целиком, а не отдельно свою игру. Кстати, на кинофестивале «Окно в Европу» в Выборге мы получили приз за лучший сценарий. А как сказал Альфред Хичкок, «хороший фильм — это сценарий, сценарий и еще раз сценарий».

Какие планы теперь, после такого успеха?

Я сейчас снимаюсь в Нью-Йорке в телевизионном проекте канала HBO под рабочим названием Rock’N’Roll Project, посвященном 70-м годам. Детали, конечно, держатся в секрете, но самое важное — это режиссер. Сериалом занимается сам Мартин Скорсезе! Вы только представьте, Скорсезе практически не работал с европейцами. Жана Дюжардена, например, он взял к себе в «Волка с Уолл-стрит» только после того, как тот получил «Оскар» за «Артиста». Ни Марион Котийяр, ни Катрин Денев — ни с кем из этих актрис Скорсезе не сотрудничал, а меня, Анну Щербинину, без «Оскара» или «Пальмовой ветви», он взял! Стоит только подумать, какое расстояние разделяет Нью-Йорк и Артемовский. А сейчас кусочек Урала есть в Штатах.

Трудно быть русской без наград в таком крупном проекте?
В Америке меня очень тепло приняли, как свою. Мне сразу дали понять, насколько я значима, талантлива. В Нью-Йорке, например, люди вообще подчеркнуто доброжелательные. Этот город — соцветие разных культур и национальностей. А вот во Франции было тяжело. Они не признаются, конечно, открыто, но это их общая национальная проблема: французы с опаской относятся к другим культурам, считая свою безусловно лучшей. В каких-то областях это, конечно, имеет основания — кулинария например. Но давление распространяется и на бытовую сферу. Если вы не знаете манер, правил, языка, то отношение к вам будет, скажем, пренебрежительное. У меня даже был такой опыт, что парижанки вели себя порой агрессивно. Говорили гадости в моем присутствии, вроде как не обращаясь ко мне напрямую. Это все давило на меня...

А сейчас?
Сейчас я свыклась. Плюс моя популярность дает о себе знать. Я заработала репутацию. Но главное — я сохранила себя. Знаете, за это же потом вас и будут обожать. На тех, кто начинает заискивать и пытается понравиться, давят еще больше. Так французы в итоге приняли итальянок Монику Белуччи и Карлу Бруни, которые тоже столкнулись с волной снобизма, но сохранили лицо и собственное «я», а сейчас их просто обожают. А из русских женщин, покоривших Францию, конечно, на первом месте Наташа Водянова, которая вообще делает очень много для поддержания имиджа русской женщины за границей. Наши женщины — умные, красивые, активные, заботливые. Когда я приехала на репетицию в Москву, а потом на съемки «Девяти дней» в Ростов Великий, то заново открыла для себя русских женщин. И никакой зависти у нас нет — ни друг к другу, ни к чужим. Я в восторге!

Тогда желаем тебе, чтобы русские женщины ответили взаимностью после выхода «Девяти дней» в прокат.
Даже если не ответят, я не буду переживать. Мое восхищение загадочной русской душой, которая, я считаю, у меня тоже есть, от этого никуда не денется.

С женщинами понятно. А что насчет русского кино? Связываешь свое будущее с ним?
Я уже долгое время живу в Париже, но, конечно, я русская. У нас в стране высочайшая актерская школа. Мы в подготовке дадим фору любым мировым школам, а на системе Станиславского в разных вариациях учатся по всему свету. К тому же русская душа существует на самом деле. Но и особенности менталитета, та самая непостижимость русской души — все это очень явно для меня. Мы очень отличаемся от других наций: мы щедрые, бесстрашные, умеем веселиться, и эта наша особенность привлекает. Именно поэтому я хочу работать в русском кино. А если конкретно, то мечтаю работать в сотрудничестве с Андреем Звягинцевым.

А как же Скорсезе?
Это мой самый любимый режиссер, и я благодарна судьбе, что она подарила мне такой шанс. Конечно, это еще и потрясающие условия, хотя для меня в данном случае это на втором месте. Я понимаю, что в России к съемочной площадке меня не будет везти мой личный огромный лимузин (смеется), даже не заикаюсь об этом. Но все-таки актерская профессия подразумевает в первую очередь творческий азарт. Порой я не соглашалась на участие в весьма привлекательных с коммерческой точки зрения проектах, потому что меня не интересовали их идея или посыл, актерская задача. И мне ни за одну свою роль не стыдно! И еще один фактор, переманивающий меня на сторону российского кинематографа, — это возможность раскрыть себя. Вчера я пересматривала картину «Москва слезам не верит» и поняла — вот мой идеал фильма. Раньше я видела себя Пьером Ришаром в юбке (многие режиссеры говорили, что у меня сильный комедийный потенциал), a теперь мечтаю воплотить на экране образ, созданный Ириной Муравьевой. И конечно, мечтаю о роли у Звягинцева: хоть бы роль стула или стола! (Смеется.) Ну, это я так, мечтаю вслух, но говорят же, что мысль материальна и, если чего-то очень сильно захотеть, оно может случиться.