Родные берега СЕРГЕЯ ГОРОБЧЕНКО

Чтобы не отстать, нужно бежать очень быстро, чтобы первым достичь цели – двигаться в два раза быстрее. Актер Сергей Горобченко живет по этому принципу. Двигаясь быстро, он сыграл в «Бумере», «Каменской», «Агенте национальной безопасности», «Братьях Карамазовых». Сергей всегда находится «здесь и сейчас» и даже чуть-чуть завтра. Что бы ни было в прошлом – победы или потери, это уже позади. Он движется по своему собственному пути. Начало пути Сергея Горобченко – на Урале.

VOICE Далеко Североуральск от Москвы?
СЕРГЕЙ Ужасно далеко! Обычно меня встречают в Свердловске, и оттуда добираемся на машине километров 500-600.

C Расскажи о Североуральске Сергея Горобченко?
С У меня к городу двойственное отношение. Если не тройственное. С одной стороны, это моя родина, там много родных. С другой – это город ссыльных, врагов народа, репрессированных. Моих родственников по маминой линии сослали из-под Питера, семья с пятью детьми была выброшена на повозке на Урал. Оказавшись на месте, они с этой ситуацией смирились внешне, но не внутренне. И добились всего! Дед был на хорошем счету, работал главным бухгалтером на алюминиевом руднике. А папин отец, коммунист, военный, приехал в Североуральск по распределению. И вот конфликт между такими разными семьями при знакомстве возник, наверное, автоматически. На границе между этих двух полюсов я себя всегда и ощущал. Возможно, потому я не могу терпеть никакое насилие, неудобство и неравенство.

C Кто твои родители?
С Как мне казалось, отец мой, Горобченко Борис Петрович, не был принят маминой семьей однозначно как персонаж достойный. Он закончил восемь классов, пошел в ПТУ, стал водителем и вполне нашел себя в профессии. Папа всегда чувствовал современные течения, любил технику, был заводилой улицы. Это человек, к которому всегда приходили какие-то фарцовщики, которые приносили модные пластинки, импортную аппаратуру, все самое свежее и интересное. Девиз у него был: «Я умру молодым». Это всех пугало и очень раздражало. На фото, где ему 20 лет, по бесшабашной вызывающей улыбке и его взгляду можно понять, что он человек интересный, дерзкий, с юмором. Я до сих пор прислушиваюсь к его мнению, мне интересно все, что он говорит. Сегодня ему пятьдесят семь, и я вижу в нем только друга, хотя мы, конечно, называем друг друга отец-сын. Я себя лучше начинаю понимать, когда общаюсь с ним.
Моя мама, Горобченко Нина Александровна, – инженер-экономист. Это первый и главный человек в моей жизни, ангел-хранитель, который отдавал и отдает все свои силы ради благополучия моего и моих близких. Она живет ради нас, сильный и очень энергичный человек. В молодости была хорошей спортсменкой, играла в баскетбол и прекратила спортивную карьеру именно из-за моего рождения.

C Каким ты был в детстве?
С Я не был абсолютно домашним, но все-таки был «ребенком под
контролем». Бабушка, мамина мама, заложила в меня серьезные
основы, которые позволяют мне и сегодня шагать уверенно и размеренно. Папиной маме 89 лет, и она по-прежнему остается очень веселым человеком, человеком шоу. Я в жизни отдыхаю, а на сцене работаю. У бабушки этой грани нет, для нее сцена – везде и всегда. Она продолжает завивать кудри, красить губы, танцевать, шутить и петь, потому что это помогает ей находиться в состоянии радости и комфорта. Cо стороны папиной семьи я не чувствовал никакого давления, и мне это нравилось, и было очень легко. А вот давление и воспитание я оценил позже, без этого я не смог бы стать тем, кто я есть.

C Ты так много и откровенно говоришь про родственников.
С Да простят меня мои родные за откровенность, но мне кажется, что они достойные люди, и я действительно могу говорить о них открыто.

C Какой поступок из детства может тебя лучше всего охарактеризовать?
С Был случай, я сбежал от деда. Мамин папа был очень мягким и добрым человеком, глубоко верующим, он был светлым, каким-то очень воздушным. Это было прямо сразу видно по его лицу. А мне всегда хотелось независимости, и я шел к ней всеми путями. На Новый год в Североуральске на центральной площади ставили большую елку. В полночь мы пошли с дедом на эту елку. Родители праздновали где-то в гостях, а меня не взяли. Может быть, поэтому я и сбежал ночью от него, умышленно сбежал. Мне было лет семь-восемь, для такого возраста это был серьезный протест. Так вот, сбежал, три часа шлялся. Видел, как дед меня ищет, но даже не подходил к нему, мне хотелось, чтобы все поняли: мне надо дать дышать свободно.
В пять утра я возвращаюсь домой, звоню. Меня никогда не били, предпочитая суровый подход мозговой атаки. Это было еще страшнее. Звоню, мне открывают двери, никто меня не ругает. Думаю, хорошо это или плохо? Было жалко деда, но выхода не было, надо было бороться до конца! Может, я извинился, может, поговорили об этом, не помню. Но папа тогда, наверное, был доволен, потому что это был необычный поступок, сильный, прикольный, свободный и потому достойный. Это очень характерный для меня эпизод. И я стараюсь и сегодня не потерять этого состояния отрыва и движения. Наверное, тогда я приносил неудобства. А сегодня я приношу неудобства близким только тем, что не могу всегда быть рядом.

C Когда ты уехал из родного города?
С В 16 лет. Мне захотелось самостоятельности и свободы, и я получил это в полной мере со всеми синяками, разборками, драками и осознанием себя. Того, что тебе дают в семье к 15 годам, достаточно, чтобы начать свой путь.

C Ты начал его в Петербурге, в горном, далеком от актерства институте...
С ...потому что не понимал, чем мне заниматься, куда еще поступать. Иного выхода у меня не было. Да и задача была простая – не загреметь в армию, чтобы не запутаться окончательно. Было время, когда я ощущал: что-то должно произойти, тем более началась перестройка, появилось ощущение воздуха, но армейка не попадала в поле моих интересов, я все делал, чтобы оттянуть этот момент.

C И что удалось: оттянуть или избежать?
С Однажды я собрался, сказал себе и своему другу: все, завтра идем сдаваться. Накануне пошли на вечеринку к моей знакомой девушке в общежитие. Там случилась совершенно непредсказуемая драка, и силы были неравны... Я был слегка покалечен. Когда появился в военкомате на следующий день, врач посмотрел на меня и сказал: «Да, ты не закосил, брат, иди, лечись». Полежал в травме, восстановился. Потом перед театральным еще раз собрался. Но опять не случилось.

C Как в твоей жизни появилась Москва?
С Я человек подвижный. Движение и цель важны для моего собственного развития. Образ Москвы возник как естественное желание получить нечто большее, чем я имел в Питере: хороший театр, новые возможности. Почему-то мне очень сильно захотелось попасть в «Ленком». Я понял, что основные события в моей профессиональной жизни должны происходить именно в Москве.
И просто взял и уехал туда. Приехал перед новым, 2000-м, годом, начал работать сразу во всех направлениях: шоу, театр, кино. Пришел в «Ленком», думая, что смогу пообщаться с главным режиссером, но меня даже не пустили в театр. Вышел в шоке, казалось, все двери закрыты.
Потом появилось кино, и первый фильм с главной ролью («Башмачник». – Прим. редакции.) дал силы. Появилась уверенность, что все делаю правильно, ничего бояться не надо, надо двигаться. Надо трудиться. Не лениться. Если ты не знаешь, что делать, нужно делать хотя бы что-то, а дальше дорога тебя уже сама выведет, но главное – прикладывать свою волю. Но и относиться слишком серьезно к жизни тоже нельзя, иначе начнешь жалеть, переживать, экономить, а это неправильно.