Полина Гагарина: «В первую очередь я мама, жена и дочь, а не певица»

Когда-то давно я смотрела «Фабрику звезд», и ты мне там очень нравилась. Скажи, между той девушкой-подростком и сегодняшней женщиной – пропасть?
Нет, честно говоря, по внутренним ощущениям я все еще подросток. С одной стороны, это проблема, потому что из-за своей открытости и инфантильности мне нередко приходится страдать. Но с другой – хорошо, когда детство остается в душе.

«Фабрика звезд» стала твоим первым погружением в жесткий мир шоу-бизнеса?
Нет, на проекте это не ощущалось. Тогда главной сложностью для меня была разлука с мамой. Я же единственный и очень любимый ребенок. Расстаться с мамой на целых три месяца – катастрофа. Я плакала, скучала. Когда пришла на проект, мне было 15, там уже исполнилось 16. Кстати, как-то раз я показала Диме (Дмитрий Исхаков – муж Полины. – Прим. VOICE.) старые «фабричные» записи. Он сказал: «Какая же ты там дерзкая! Ничего себе».

Кажется, ты единственная на «Фабрике-2» хотела сама писать песни?
Да, я начала сочинять музыку еще раньше – в 14 лет из-за безумной влюбленности. Естественно, неразделенной. Это смешно и здорово, что тот мальчишка вдохновил меня на создание песен, которые я до сих пор исполняю на своих взрослых концертах. Например, Morning. Самое интересное, что они не надоедают зрителям. «Колыбельная» тоже из таких. Это моя визитная карточка уже 10 лет. То, что песни живут так долго, прибавляет мне уверенности в своих способностях как автора.

Это настоящие хиты. Все-таки есть музыка, заряженная энергией, которую невозможно не любить. Во время твоих выступлений зрителей буквально сшибает твоя энергетика. Смотришь на тебя и понимаешь, что именно людям нравится.
Спасибо, но я хочу сказать, что не считаю себя звездой. Мне кажется, это слово приобрело оттенок пошлости. У нас буквально все мнят себя звездами. А я за слово «артист». Особенно в моем случае, поскольку получила два образования, и оба творческие (Полина окончила Эстрадно-джазовое училище и Школу-студию МХАТ. – Прим. VOICE.). Каждый день я совершенно спокойно выхожу из дома без макияжа, сажусь на велосипед и еду с сыном в парк. Или могу пойти в музей. Естественно, ко мне кто-то может подойти. Но никакой сумасшедшей реакции я не замечаю, хотя стараюсь себя контролировать и периодически спрашиваю Диму, не заносит ли меня.

Случалось, что заносило?
Да, как раз после «Фабрики». Подросткам сложно себя адекватно воспринимать. Представь, в течение трех месяцев нас каждый день показывали по Первому каналу утром, днем и вечером. Для многих зрителей мы были как родные, поэтому при встрече никто не пытался держать дистанцию, к нам буквально кидались. Еще состоялось испытание деньгами. Первые гонорары я отдавала маме, она сделала ремонт. А потом меня понесло, я начала спускать большие суммы.

Дорвалась! Думала, наконец-то можешь купить все, что хочется?
Именно так. Я постоянно приносила домой какую-то одежду. Мама спрашивала: «Что ты опять купила? Зачем тебе еще одна блузка?» А я считала, что раз могу себе позволить, то почему бы и нет?! Но жизнь все ставит на свои места, потом у меня начался сложный период. Я поняла, что популярность мимолетна: зрители тебя быстро полюбили, но так же быстро могут забыть. Затем я перешла в продюсерский центр Игоря Крутого, записала первый альбом, в него входили «Колыбельная», «Я твоя», Morning. Появилась работа, я поступила в Школу-студию МХАТ, вскоре забеременела. Все изменилось. Были и ошибки, благодаря которым я осознала, что делаю что-то не так.

Мне кажется, если ты публичный человек, особенно сложно учиться на ошибках. Надо не только признать неудачу и простить себя за нее, но и сохранить лицо.
Я и не умею, но у меня есть тыл – семья, которая знает и любит меня любой. Честно говоря, мне, скорее, неловко показать характер незнакомым людям, а вот перед своими я порой могу проявить не лучшие качества.

Да, знакомая история. Разве это справедливо?
Нет! Из-за нервной ситуации на работе или от усталости я могу «некрасиво» ответить маме или Диме, рассердиться на сына. А потом мне ужасно стыдно за свое поведение – так не должно происходить. Лучше высказать, что думаю, человеку, который послужил причиной такого поведения. Но из-за «ультрачестности» могут пойти ненужные разговоры и сплетни.

Когда тебя пригласили в обновленную команду наставников «Голоса», многие зрители остро отреагировали. Как ты видела ситуацию со своей стороны?
Мне было тяжело. Я пыталась не читать, что пишут в Интернете. Но все равно расстраивалась, хотя понимала, что людям нужно время. На шоу 3 года сидела Пелагея, к ней привыкли. Люди консервативны. Когда руководство приняло решение поменять команду, весь негатив вылился на нас.

В «Голосе» было невозможно не заметить твою открытость, редко свойственную публичным людям...
Да, не все знали, что в жизни я настолько чувствительна. Это видят зрители на концертах. Но на выступление, скажем, в Crocus City Hall, приходят 7 тысяч человек, а аудитория Первого канала – миллионы. Предположим, мои песни нравятся миллиону из них. Думаю, что многие оказались просто не готовы принять меня такой на экране. Гиперэмоциональной девушкой, которая подпрыгивает на стуле и трясется над каждым участником. «Голос» – это место, где я смогла проверить себя. И делала это на глазах у всей страны. Естественно, иногда была не права. Когда я посмотрела шоу со стороны, проанализировала, мне бы хотелось попробовать еще.

Пятый сезон состоится?
Да, но появлюсь ли я там – вопрос.

Сейчас тебе 29 лет, скоро 30. В нашей стране общество стремится побыстрее списать женщину в тираж, когда она становится старше. Что ты об этом думаешь?
На мой взгляд, если женщине нечего дать миру, кроме прекрасной внешности, то она выйдет в тираж еще до 30. Конкуренток-то каждый год прибавляется. А если она занята чем-то кроме маникюра и выщипывания бровей, то останется востребованной. Я часто думаю о возрасте. Надеюсь, что и через 10 лет продолжу записывать песни и выступать на сцене.

А как ты ощущаешь возраст?
Я особенно остро чувствую, что есть молодые ребята, которые не боятся пробовать новое в музыке. А меня уже пугают эксперименты, поэтому я им немного завидую. Хотя, может быть, я немного лукавлю, поскольку готовлю что-то действительно интересное.

Наверное, дело не в том, что ты боишься экспериментов, а в том, что сейчас уже знаешь, чего хочешь?
Невозможно понимать наверняка, что за песня у тебя получится, или контролировать свое вдохновение, когда занимаешься музыкой. Над новым альбомом мы работали недолго, искали вместе с музыкантами, командой аранжировщиков другое звучание. Вроде осознавали, чего хотим, но как все будет на самом деле? Песни же появляются в голове одна за одной и только потом складываются в общую картину.

Поклонники ждали твой новый альбом целых 6 лет. Диск «9» выходит в сентябре. Каким он будет?
Там пять песен на русском и пять на английском языке. Я активно исполняю на сцене те, что на английском. Мы с Антоном Беляевым их давно придумали, но так и не записали. А мама меня учила, что дело всегда нужно доводить до конца. Наконец я смогу мысленно поставить «галочку», что выпустила их.

Как ты живешь в сложном концертном графике? У тебя есть какие-то «правила выживания»?
Особенных нет. Стараюсь спать по 8 часов. Приезжаю в новый город и сразу ложусь. После концерта уснуть сложнее. Но чтобы успокоиться и провести время с пользой, после концерта я подолгу стою у зеркала, смываю косметику, наношу тоник «Черный жемчуг», который одновременно и очищает, и увлажняет. Еще делаю легкий расслабляющий массаж лица. Таким образом привожу «дух» в порядок.

После выступления эмоции переполняют. Наверное, ради них хочется творить и жить?
Да, но не только ради них. В первую очередь я мама, жена и дочь, а не певица. С каждым годом я все лучше понимаю эту роль – мамы. Вижу, как сын быстро растет, как начинает ко мне по-другому относиться, и я к нему тоже. Как это проявляется? Сын всегда за меня. Андрей так плакал, когда я заняла не первое, а второе место на «Евровидении». На его взгляд, я все делаю лучше других. А еще он очень честный парень. У меня такие же отношения были с мамой. Она мне сказала: «Полина, мы справимся со всем, самое главное, чтобы ты мне вовремя рассказывала о своих проблемах. Что бы ни случилось, даже самое страшное, я должна быть в курсе». И я во всем признавалась. Мама по моему звонку в дверь понимала, если что-то шло не так. Открывала со словами: «Что случилось?» А я отвечала, что получила двойку по математике.

Ты хотела быть на нее похожей?
Безусловно! Мама – пример для меня. Я даже не могу выразить, как много она для меня значит. Это самый близкий человек, всегда найдет слова поддержки, нужные в данный момент.

Что помогает бороться со стрессом?
Я не стесняюсь плакать и делаю это достаточно часто. Прихожу к Диме, лью слезы, он меня утешает, успокаивает. Я считаю, что девушкам полезно плакать, выражать так свои эмоции. Еще люблю семьей куда-нибудь выехать, например, в парк Горького. Надышимся там воздухом – и обратно. Мы же в центре живем.

Как городские жители, вероятно, и на дачу любите выбраться?
У нас этот вопрос остро стоит.

С дачей?
Да, мы хотим дачу, потому что решили, что наша семья станет больше. Мы с Димой мечтаем об общих детях. Андрюша тоже спрашивает: «Где дача? Где ребенок?»

В прошлом интервью VOICE ты говорила: «Да, я артистка, но еще мать и жена, семья – это главное».
Мне кажется, быть только артисткой – не мой случай.

Считаешь, что такая женщина не состоялась в жизни?
Ни в коем случае! Например, Майя Плисецкая. Муж ее боготворил, но у них не было детей. Она служила только своему делу. Но я бы так не смогла. Мне непременно надо любить и чувствовать рядом с собой крепкое мужское плечо. Лишь так я ощущаю себя защищенной. Когда у меня есть этот тыл, я могу и горы свернуть. Все зависит от ситуации.