Metric: «Мы – группа-аномалия»
Как настроение?
Отлично! С нетерпением ждем московского концерта. Вот это я понимаю – начало турне! Мы очень давно к вам собирались, но все никак не срасталось. И поскольку это наша первая остановка, то у нас точно будет достаточно виниловых пластинок в багаже.
Насколько хорошо вы вообще знакомы с русской культурой?
Не так хорошо, как хотелось бы. Мне всегда нравится узнавать все от первого лица. К счастью, мы прилетаем за день до концерта, так что у нас будет пара дней, чтобы осмотреться. С каждой культурой ты знаешь какие-то общие вещи, а остальное «добираешь» уже на месте. Ну, про водку я, ясное дело, знаю и уже к ней готовлюсь.
Ваш альбом 2009-го года назывался «Fantasies» («Фантазии») , а новый – «Art of Doubt» («Искусство сомнения»). Следует ли проводить между ними логическую связь? Возможно, вы отпускаете мечты и готовы взглянуть на реальную картину вещей? Или я зря так глубоко копаю?
Так не бывает: «слишком глубоко копаю». Мне нравится любой анализ нашей музыки. Всегда интересно, как разные люди воспринимают то, что мы делаем. Лично на мой взгляд, новый альбом не привязан к той старой пластинке. Скорее через всю нашу музыку проходит общая линия, которая привела нас в эту точку. Мы всегда находимся в поиске. Поэтому в текстах на новом альбоме много отсылок ко всем нашим прошлым записям.
Как вообще научиться «искусству сомнения»? Может быть, у вас есть рецепт?
Для начала отсыпьте внушительную порцию самоуничижения (смеется)... Когда я писала эту песню, то размышляла о том, чему вообще мы посвятили свои жизни. И хотела понять, почему нашу музыку ценят по всему миру, почему у нас вообще есть фанаты, с которыми у нас сложились очень теплые отношения. Мы же весьма нетипичная группа. С одной стороны мы довольно известны, с другой – все делаем вопреки законам музыкальной индустрии. Мое лицо не печатают на рекламных плакатах на автобусах, но мы все равно довольно успешны. Мы – группа-аномалия. И у нас все построено на любви: любви внутри группы, любви к нашей команде, нашим поклонникам.
И в этой песне я решила понять, чем же мы всех цепляем. Когда я сажусь писать тексты, то всегда пытаюсь двигаться в сторону чего-то страшного и сложного. Шагаю навстречу сомнению и пытаюсь добраться до сути вещей. А потом мы с музыкантами уже превращаем все это в гимны. А ведь можно было бы сразу писать о своей силе и достоинствах. У нас же в культуре принято прославлять уверенных в себе людей, которые настолько совершенны, что порой кажется, будто они просто симулируют. Но я так не умею.
У вас на альбоме звучит вопрос «это – антиутопия?». Когда вы поняли, что мы все живем в одной большой антиутопии?
Как вы правильно заметили, у меня это как раз вопрос, я ничего не утверждаю. Мы запустили проект: сделали надпись с этой цитатой на стенах в Нью-Йорке, Лондоне, Лос-Анджелесе и Торонто. Реакция у людей была самая разная. Кто-то что-то дописывал, кто-то просто делал селфи на фоне. И вопрос менял смысл в зависимости от местоположения. Вот, например, когда я вижу эту надписть на стене в Торонто, то думаю: «Серьезно, антиутопия?! У нас тут все так хорошо, так спокойно, что вообще тут может быть не так?!».
А в Лос-Анджелесе под надписью кто-то пририсовал фигуру женщины-иммигрантки. И тут вопрос направился в сторону проблем беженцев в США. Лично мне нравится задавать вопрос, а не искать ответ. В США (я сейчас говорю с вами из Лос-Анджелеса) все стало настолько полярно, что многие даже не понимают, насколько нам на самом деле повезло. Мы можем сидеть и вести такие высокопарные беседы о том, как бы мы изменили мир, дай только нам волю.
Можете ли вы выбрать одну песню Metric, которую можно считать наследием группы?
Я не то чтобы не хочу отвечать на этот вопрос, но сравню его с вопросом «Какой твой любимый ребенок?», понимаете? Наверное, в песне «IOU» можно услышать многое, что впоследствии стало нашими особыми «фишками». Но в то же время мы как группа так много сил тратим на то, чтобы постоянно меняться, что я вряд ли смогу назвать одну песню. По крайней мере пока мы не умрем и не перестанем писать музыку.
Раз уж мы заговорили о смерти, а вы в свое время писали музыку для «Сумерек», то каким бы вы были вампиром?
Уверена, из меня бы вышел вампир что надо! Могут же быть вампиры-блондинки, верно? Почему все веселье достается брюнеткам?!
