Кристина Агилера: «Папа унижал маму, и я точно с собой таких фокусов не позволю»
Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее. Эти слова можно отнести ко всей жизни Агилеры. Вот и сейчас Кристине очень больно. Правда, не эмоционально или психологически, что в общем-то вполне ожидаемо после ее трудного детства и не менее тяжелого пути на вершину славы. Нет, сейчас всё банально – боль физическая. Девушка сидит в своей студии в ЛосАнджелесе, и ее руки в крови – в прямом смысле слова. «Простите, у меня из уха идет кровь, – извиняется она. И добавляет: – Спасибо, что приехали взять интервью!» И щелкает по новой серьге в правом ухе, где еще виднеется свежая рана от прокола.
Кристине вот-вот исполнится 38 лет – 18 декабря. Она сидит, закутавшись в черное одеяло, на черном диване с кружкой кофе в руках. На ней ни капли косметики, одета в... Догадайтесь во что? Правильно – в черную майку и черные брюки, подчеркивающие ее расслабленность. Неужели это та самая скандальная звезда, которая участвовала в тройном французском поцелуе с Мадонной и Бритни Спирс на церемонии MTV? Ну как сказать – и да и нет.
«Когда я только начинала карьеру, представить себе не могла, что можно прийти на интервью ненакрашенной», – вспоминает Агилера. Собственно, так же, как и сняться для обложки пластинки. На Liberation она красуется с всклокоченными волосами. Но это не значит, что Кристина радикально сменила имидж: «Я не прощаюсь с гламурным образом, просто показала себя такой, какая есть, со всеми несовершенствами. Да, мне страшно, но вряд ли кто-то сможет сказать мне что-то, чего я о себе еще не слышала, – я готова к этому вызову!»
А вот что точно каждая слышала о Кристине: она появилась на поп-сцене в конце 90-х – худющая как щепка, с нереальными бровями. Как и ее коллеги – Бритни Спирс, Джессика Симпсон и Мэнди Мур, – Агилера представляла собой идеально упакованный продукт, выход которого на публику был всегда продуман и отрепетирован.
В 2000 году Кристина выиграла Grammy в номинации «Лучший новый артист года», двумя годами позже выпустила альбом Stripped, где ее песни приобрели сексуальный контекст. Образ простушки из Genie In A Bottle эволюционировал в амплуа мятежницы в мини-юбке в клипе на песню Dirrty. «Я вдруг почувствовала в себе бунтарский дух, захотела выбросить всё неестественное. Но люди не поняли такую метаморфозу». Критики приняли в штыки ее новый откровенный имидж. Клип на песню Dirrty вышел на ТВ с комментарием: «Проститутка».
«Помню, как меня задели эти ролики MTV, где Бритни позиционировали как хорошую девочку, а меня – как плохую. Если я буду скромной и невинной на людях, то все ок, а если покажусь настоящей – это проблема», – жалуется Агилера.
Она вспоминает, как сотрудники звукозаписывающих компаний относились к ней с пренебрежением. Некоторые не выходили из комнаты, когда она примеряла одежду. Позволяли себе грубо говорить о женском теле, словно Агилеры рядом не было. «Мне нравится женское тело, – объясняет Кристина, – считаю, что им надо гордиться, и никакие мужики не могут чего-то требовать от нас. В свое время клип на песню Dirrty получился противоречивым, хотя сейчас он уже вряд ли вызвал бы такой шквал эмоций. Но все же я надеюсь, что хоть немного помогла женщинам стать собой».
Спустя 10 лет бывшие хорошие девочки вроде Майли Сайрус и Селены Гомес запустили и более откровенные проекты, но никто их не называл распространительницами заболеваний, передающихся половым путем. А о Кристине и такое говорили! Она жалеет, что никогда не могла противостоять насилию со стороны мужчин, первым из которых стал ее отец. Он физически и морально унижал ее мать. «Папа подавлял маму, и я точно знала, что с собой таких фокусов не позволю. Но проделать то же самое в бизнесе оказалось сложнее. У меня перед глазами не было примера сильной женщины, я не знала, как противостоять мужскому диктату. Думала, что чувствовать себя беспомощной – это нормально, придется с этим смириться».
Когда разговор заходит о личной жизни, Агилера говорит: «Я довольно рано определилась, что мне надо от жизни. Никогда не нуждалась в мужчине, который указывал бы, что мне делать, а что нет. Знала, что хочу быть принцессой в своем замке».
Она признается, что в какой-то момент слишком вжилась в эту роль: «Я такой человек: одной ногой здесь, другой – там. Жила по принципу "Ты меня не сломаешь, пока я не сломаю тебя"». Итог – несколько неудачных романов и рухнувший брак с Джорданом Братманом, от которого у нее 10-летний сын Макс. «Главный урок, который я вынесла, – больше не встречаться со знаменитостями, – улыбается Кристина. – С тобой что-то не так, если тебе нравится шоу-бизнес. В паре не может быть больше одной звезды».
Последние 4,5 года она обручена с продюсером Мэттью Ратлером, который младше певицы на 5 лет. Они встретились на съемках фильма «Бурлеск» в 2010 году, у них есть 4-летняя дочь Саммер Рэйн. «Мы до сих пор не женаты, но это не значит, что у нас всё плохо. Просто не можем найти время на подготовку к свадьбе, – пожимает плечами певица. – Я перфекционист, у меня всё должно получаться круто!»
Размышляя о долгих отношениях, Кристина заявляет, что главное – не позволить рутине убить любовь, поэтому важно оставаться спонтанной, не терять вкуса к жизни и устраивать маленькие приключения.
В последнее время Агилера стала задумываться о внутренней свободе – свободе от имиджа модной старлетки, неудачных романов и горестей прошлого. В песне Searching for Maria с альбома Liberation пара аккордов позаимствована из фильма «Звуки музыки» с Джули Эндрюс – она кумир Кристины.
«До того как подписать первый контракт, я вдохновлялась лишь тем, как легко порхала Джули в туфлях на каблуках», – говорит Агилера и выходит из комнаты, чтобы поиграть с детьми. Она улыбается. Похоже, прошлое действительно отпустило ее, и теперь Кристина по-настоящему свободна.