Юбку дома забыла! Как и за какие наряды высмеивали москвичек XIX века
В 1859 году «Московский вестник» раскритиковал французскую моду: она-де совершенно непригодна для российских городов. Журналисты объясняли, что грязные улицы Москвы не подходят для променадов в длинных платьях и лакированной обуви: подолы сразу превращаются в грязную тряпку, а блеск туфелек исчезает в первые секунды прогулки.
Впрочем, москвичи, бывавшие в Париже, констатировали: он ничуть не чище Москвы. Отличаются лишь повадки женщин: француженки, подобрав платья, грациозно перепрыгивают с камушка на камушек, сохраняя туалет в опрятности. В России такое немыслимо: выставлять свои ноги даже на уровне ботинок считалось безнравственностью.
Один из обозревателей журнала «Развлечение» прошелся и по самим москвичкам: мол, изящная женская ножка в городе редкость, вот и приходится маскировать «солидные формы красоты» кринолинами и шлейфами, которые только усугубляют «телесные недостатки форм и округлостей».
Однако, несмотря на шпильки журналистов, женщины продолжали носить пышные туалеты и оставаться предметом насмешек для тех, кто считал их неуместными.
«Юбка и хвост любезно стерли почти всю грязь с наших ног»
В 1863 году один из хроникеров московской жизни описывал встречу с модницей: «Вдруг через весь тротуар, по которому бы здесь проехала четвертня в ряд, преграда: вы думаете, телеграф или слон? Кринолин с его неразлучной свитою: юбкой и хвостом таких размеров, что только прыгает, я чаю, от умиления душа купца, продавшего материю!»
Мужчина и его приятель прижались к стене, и платье прохожей «любезно стерло почти всю грязь с наших ног». Глядя вслед девушке, друг журналиста вздохнул: «Если бы природа дала женщине те формы, которые она пытается придать с помощью кринолина, пришлось бы рубить да обтесывать».
Самим девушкам такие мысли в голову не приходили. Вот, например, еще одна зарисовка из газет того времени — две дамы остановились в Эрмитаже перед статуей, и одна, рассматривая ее, небрежно уронила: «Недурна, но до чего наивно!» Ее подруга машинально отозвалась: «Да, ужасно смешно без кринолина».
Пышные туалеты пользовались популярностью не только среди богатых москвичек. Еще одним поводом для насмешек стало желание девушек победнее облачаться в кринолины «с хвостами»: «К шлейфу необходима обстановка: карета, ковры, большой просторный будуар, трюмо. Нескладно как-то видеть барышню со шлейфом в крошечной квартирке со входом по грязной лестнице. Несообразность обстановки губит эффект, изящное делается смешным».
Упрекали девушек и за непрактичность нарядов, причем не кто-нибудь, а медики. В своем докладе «О негигиеничности женских костюмов» доктор А. П. Соловьев сетовал, что пышные юбки «обременяют тело своей тяжестью» и вместе с тем не приносят достаточного количества тепла.
«Юбки страшно стесняют движения, — писал Соловьев, — не только в дурную, но и в хорошую погоду, изображая из себя паруса. При сильном ветре женщина положительно не может производить быстрых движений и, сделавши несколько шагов, должна останавливаться».
Были и те, кто недолюбливал кринолины, но гордился соотечественницами: нередко мужчины говорили, что это чахлым француженкам нужны «добавления», а «нашей свежей, мощной московской крале, у которой всего вдосталь», они ни к чему, и удвоение выпуклостей лишь приводит к «безобразию из-за чрезмерного изобилия этой благодати».
Парижская задница
В 1880-х годах кринолин эволюционировал в компактный турнюр: москвички стали подвешивать ниже спины специальную подушечку, а иногда и сложную каркасную конструкцию. Мужчины остались неумолимы: менее громоздкие турнюры они тоже объявили смешными и неуместными.
Новый тренд осудили, как искажающий фигуру женщин: в журналах появились комичные истории о разочарованных супругах, которые чувствовали себя обманутыми, впервые встретив жену после свадьбы в дезабилье: «В гостиной королева, а в спальне... щепка щепкой!» Печатали и карикатуры: вот идет дама с огромным турнюром, а на нем сидит, читая газету, ее щуплый супруг.
Турнюры не только искажали очертания женского тела, но и были крайне неудобны: девушке, которой не хватало средств на складную конструкцию, приходилось садиться боком, в искривленной позе. Это делало модниц объектом для насмешек, а турнюр получил ироничное название «парижская задница».
Таинственное украшение женщины
Корсеты, которые не мешали проехать четвертне по городу, тоже осуждались. Обыватели сетовали, что это «таинственное украшение женщины» делает «из грузного обрубка почти Венеру». Врачи же беспокоились, что корсеты наносят вред.
«Деформация грудной клетки, атрофия мышц, патология внутренних органов и связанные с этим констипации, метеоризм, тошнота, и рвота, — описывал в своем докладе доктор Соловье последствия ношения корсетов. — Кроме случаев внезапной смерти от перетяжки — общая слабость, головокружение, головные боли, раздражительность. Корсет местами задерживает испарения, согревает тело, изображая из себе роль припарки, и тем способствует простуде».
Доктор Соловьев отмечал, что женщины носят корсеты не по своей воли: он писал, что девушки просто не могут идти наперекор общественному мнению. Медик считал, что взгляды на эстетику следует менять: «Художественным в смысле одеяния может быть названо только то, в основе чего не лежит препятствий для всестороннего развития человеческих способностей».
Впрочем, мнение врача мало что изменило: корсеты длительное время считались обязательным предметом гардероба каждой женщины. А вскоре их дополнили облегающие платья.
«Костюм "Воробышек", подарок к празднику. Рекомендуется ревнивым мужьям, которые не желают, чтобы за ними следили жены. Ходить в нем нельзя, а приходится прыгать, как воробью», — рядом с такой подписью в журнале «Развлечение» в 1879 году опубликовали иллюстрацию с женщиной в узкой юбке, которая стала новым трендом московской моды. Для убедительности на коленях девушки, плотно обтянутых тканью, нарисовали цепь с замком.
Гаремный костюм
Может сложиться впечатление, что женщин высмеивали лишь за неудобную одежду, уродовавшую их фигуру. Но появление в 1911 году в Москве парижской новинки «jupes-culottes», идеально подходящей для прогулок, тоже вызвало негодование.
Эта юбка-панталоны представляла из себя шелковые шаровары до щиколоток, и почти сразу получила название «зуавского», «султанского» или «гаремного» костюма. Она не только предохраняла от простуды и защищала от пыли и ветра, но и была удобной и давала возможность женщинам легко двигаться.
Впрочем, разозлила эта юбка не только россиян: даже Ватикан и Синод выступили против. В католических газетах писали, что ношение дамских брюк нравственно унижает женщину, размывает границы между порядочной девушкой и проституткой и вообще штаны на христианке — это измышление беса.
В Вене появление женщин в юбках-шароварах привело к массовым беспорядкам, в Киеве возмущенные горожане даже перекрыли Крещатик — пришлось вызывать конных городовых. В Москве к гаремному костюму отнеслись спокойнее: вот как описывает одна из горожанок свою прогулку в рассказе «Шароварная история».
«Сделала несколько десятков шагов, и вдруг какой-то чумазый мальчишка обратил на меня внимание:
— Глянь, глянь, што на барыне-то!
К мальчишке присоединились взрослые, и началось...
— Мадам, где юбку изволили оставить?
— Не замай, не видишь, что ли: у отставного турецкого султана полюбовница сбегла! Прынцесса!
— Ребята! Подержи ее малость! Оглядеть надо всё, как следоваете: по обличью баба, а в штанах!
Толпа росла, я задыхалась в массе человеческих тел и уже готова была упасть в обморок, когда ко мне протиснулись несколько городовых и осторожно взяли меня под руки...»
Девушку отвели в участок, и, выдав вместо шароваров старую поношенную юбку, отправили домой. Гаремный костюм так и не стал популярным: по замечанию известной тогда портнихи В. В. Пантелеймоновой, «их носят только самые мелкие демидоденки (прим. — проститутки), даже шикарные кокотки стыдятся их надевать».
Цвет настроения — синий
В 1914 году «Голос Москвы» предупредил: грядет новая модная напасть! Москвички дошли до того, что начали красить волосы, и скоро на улицах появятся русалки с синими и зелеными кудрями! Вывод был вполне традиционный: «Когда дьявол изобретал моду, он имел две цели — нанести материальный ущерб мужчине и доказать, что нет границ и пределов женской безвкусице».
Впрочем, наши прапрабабушки не только красили волосы. В 1900 году на богатом купеческом балу женщины появились в костюмах времен Директории и... с татуировками. Мастеров-татуировщиков для этого специально выписали из Лондона. Те из дам, кто не успел к ним попасть, пришли на прием босыми или в одних сандалиях — разговоров было еще на год!
Что поделать — жизнь женщин в те времена была очень скучна. Путь в науку закрыт, общественная деятельность ограничивалась благотворительностью, даже спорт за редким исключением был под запретом. Вот и развлекались состоятельные дамы, выжимая из моды всё, что можно. Со временем это изменилось, как и отношение к одежде: люди всё еще могут смеяться над тем, что считают нелепым, однако никто больше не отведет тебя в участок за шелковые шаровары.
Если тебя интересует, как жили наши предки, то почитай, чем была раньше опасна карьера балерины, как купались скромницы XIX века и какие стандарты красоты прошлого сейчас выглядят шокирующе.
Фото: Getty images