Девочка на руках у Сталина: как Геля Маркизова поплатилась за свою славу

Геля родилась в образцовой семье истинных коммунистов: ее отец Ардан Маркизов когда-то участвовал в Гражданской вoйне на стороне большевиков, а на момент появления дочери стал народным комиссаром земледелия Бурят-Монгольской АССР. Мама Гели, Доминика Маркизова, училась в московском вузе на врача. Девочку назвали Энгельсиной в честь Фридриха Энгельса, а ее брата Владленом — в честь Владимира Ленина.

В 1936 году вся семья собралась в Москве: Ардам приехал из Улан-Удэ в составе делегации республики на встречу со Сталиным. Семилетняя Геля, услышав об этом, потребовала: «Возьми меня с собой! Я тоже хочу к товарищу Сталину!» Отец долго отнекивался: «У тебя пропуска нет». Но неожиданно на сторону девочки стала мать: «Ардам, пусть идет! Она же маленькая, какой пропуск?»

Женщина купила два красивых букета: один Геля должна была вручить Иосифу Виссарионовичу, второй — Клименту Ефремовичу Ворошилову. На Гелю надели нарядную матроску, с собой мама дала красивые туфельки — переобуться, и 27 января 1936 года Энгельсина отправилась с отцом в Кремль. Вопреки опасениям Ардама против присутствия девочки никто не возражал.

Геля была уверена, что отправляется на праздник, но реальность ее разочаровала: на приеме было ужасно скучно. Один за другим поднимались люди, подолгу говорили о чем-то непонятном. На словах очередного оратора: «История бурят-монгольского народа полна кошмарных страниц», — терпение Гели кончилось. Она встала, сгребла в охапку оба букета и решительно зашагала в сторону президиума — прямо в валенках, которые отец забыл сменить на туфли.

Кто-то попытался ее остановить: «Ты куда?» – «Мне надо подарить цветы товарищу Сталину!» — уверенно ответила Геля. Больше ее никто не останавливал. Сталин подошедшего ребенка сначала не заметил, но его похлопал по плечу Ворошилов: «К тебе пришли!» После этого глава СССР забрал оба букета, подхватил малышку на руки и поставил ее на стол. «Девочка хочет сказать речь!» — засмеялся Ворошилов. А Геля выпалила: «Это вам привет от детей Бурят-Монголии!»

Кто-то из гостей закричал: «Поцелуй его, поцелуй!» Когда девочка чмокнула Сталина, все разразились аплодисментами. Защелкали фотокамеры: репортеры спешили запечатлеть момент. Геля была счастлива, ей казалось, что она обнимает не обычного человека, а небожителя и с ней происходит нечто волшебное. Гордая и довольная собой, она так и осталась на сцене. А когда гостям начали вручать подарки, бойко поинтересовалась: «А мне?»

Со встречи Маркизовы ушли с золотыми часами и патефоном: когда Геля не смогла выбрать один из двух предложенных презентов, Иосиф Виссарионович велел отдать ей и то и другое. На следующее утро фото Гели и вождя напечатали в газетах с подписью: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!», и девочка проснулась знаменитой. «Под Гелю» просили постричь школьниц в парикмахерских, в родном Улан-Удэ ее встречали с помпой, как космонавта: собралась толпа, играл оркестр, Маркизовым дарили цветы и аплодировали.

Но через год всё закончилось, и даже имя Энгельсины пропало из истории. В 1937-м Ардама арестовали, обвинив в контрреволюционной работе. Из дома он уходил спокойным, родным с улыбкой сказал: «Не волнуйтесь, я скоро вернусь. Я ни в чём не виноват». День, второй, третий... Доминика, поняв, что ждать мужа бесполезно, посадила Гелю писать прошение Сталину.

«Мой папа — пламенный большевик, преданный партии и лично товарищу Сталину, он воевал в Гражданскую вoйну и помогал организовать Бурят-Монгольскую республику», — выводила девочка на бумаге под диктовку мамы. В конверт она вложила то самое знаменитое фото: Иосиф Виссарионович обнимает радостно улыбающуюся малышку в матроске и валенках. Письмо не помогло: в 1938 году Ардама расстреляли. Доминика об этом не узнала: еще долго она пыталась навести справки о муже.

Женщина год провела в тюрьме, а потом ее с детьми отправили в ссылку в Туркестан. Там Маркизова устроилась в больницу детским врачом, а спустя два года ее обнаружили в клинике мертвой. До Гели дошли слухи, что мама покончила с собой: мол, скончался один из ее маленьких пациентов, коллеги обвинили в этом Доминику, у той не выдержали нервы, вот и схватилась за яд... Энгельсина не знала, что и думать. Уже потом, спустя много лет, она расскажет в интервью: всё обстояло иначе.

Девочку удочерила тетя, не побоявшаяся забрать к себе дочь расстрелянного «японского шпиона». Былая слава канула в Лету. Фото всё еще было известным каждому жителю Союза, но девочку «подменили»: не может же Сталин держать девочку из семьи врага народа? Это, конечно же, никакая не Маркизова, а Мамлакат Нахангова — пионерка из Таджикской ССР, установившая рекорд по сбору хлопка и награжденная за свой ударный труд орденом Ленина.

Геля начала вести обычную жизнь. В прошлом остался и звездный год, и ссылка. Девочка закончила школу, переехала к двоюродной сестре в Йошкар-Олу, в 1947 году поступила Марийский пединститут, еще через год перешла на исторический факультет в МГУ, выбрав отделение востоковедения. Вместе с ней в университете училась дочь Сталина Светлана Аллилуева, но девушки не общались. В 1953 году Иосиф Виссарионович скончался, и Энгельсина рыдала со всей страной: жалела, что вождя никогда не увидит живым ее дочь, который на тот момент исполнилось восемь месяцев.

Закончив вуз, некогда Маркизова, а теперь Добреева поступила на работу в школу, потом стала преподавателем в университете. Она служила в МИД, занималась научной деятельностью в Институте востоковедения, после этого стала сотрудницей Библиотеки имени Ленина. Защитила кандидатскую диссертацию, дважды побывала замужем. В 90-х открыла в себе талант модельера: так и зарабатывала в смутное время, когда все госслужащие месяцами ждали зарплату.

Иногда Энгельсине случалось сидеть под своим знаменитым портретом, но он уже превратился для женщины в картинку, не имеющую никакого отношения к ее жизни. «Я практически забыла об этом эпизоде и жила как обыкновенный советский человек», — говорила потом Добреева.

О Сталине Энгельсина больше не грустила: в последнем интервью она рассказывала, что видела бумаги, проливающие свет на смерть ее матери. По словам женщины, в деле содержалось документ, где звучал вопрос: «Здесь находится ссыльная Маркизова, которая хранит подарки от Сталина и пять портретов её дочери с вождем. Что делать?» Сбоку была лишь одно короткое слово: «Устранить».

Так что поводов плакать о почившем «небожителе» больше не было: Энгельсина не питала никаких иллюзий по поводу того, кто сделал ее детство совсем не таким счастливым, как может показаться людям, рассматривающим знаменитую фотографию.

Фото: ТАСС, Getty images