Майя Плисецкая: как маленькая рыжая девочка стала великой балериной

«Какой я была в пять лет? Рыжая, как морковка, вся в веснушках, с голубым бантом в волосах, зелеными глазами и белесыми ресницами», — пишет о себе сама Плисецкая. Она росла девочкой независимой и своевольной. Как-то мама с трудом купила ей сандалики, а она пустила их по течению ручья — слишком уж они были похожи на кораблики со старинной почтовой открытки!

Видимо, пытаясь как-то приструнить чрезмерно артистичного ребенка, Майю отдали в детский сад, она сбежала оттуда и ушла домой пешком. Дорога заняла полтора часа, но она дошла. Родители, конечно, были в ужасе, им уже успели позвонить из сада. Но девочку не наказали, и эксперимент с детсадом был на этом закончен.

В театре Майя впервые оказалась в пять лет, смотрела пьесу «Любовью не шутят» и была впечатлена настолько, что потом несколько дней дома разыгрывала ее в лицах. Конечно, больше всего ребенка впечатлила роль дамы в черном, ее она изображала чаще, чем остальных «К концу недели терпению семьи пришел конец. Папа, не выдержав, шлепнул меня по попе. Я обиделась. Следующим утром за завтраком я насупленно молчала. Отец затревожился. "Майечка, ты сердишься? Прости меня, я пошутил. Я тебя люблю". — "Любовью не шутят", — в позе "черной женщины" театрально ответила я».

Майя была не первой в семье, кого заинтересовала сцена. Ее тетя и дядя были танцовщиками балета. Мама Плисецкой Рахиль Мессерер окончила актерский факультет ВГИКа, снялась в нескольких немых картинах. Как-то они с маленькой Майей пошли в кино, смотреть мамин фильм «Прокаженная», но будущей балерине фильм не очень понравился — маму на экране топтали лошади, а девочка рыдала так, что маме пришлось ее утешать.

Дебют же Майи Михайловны на настоящей сцене состоялся в семилетнем возрасте. В далеком 1932 году Михаила Плисецкого, назначенного генеральным консулом Советского Союза и руководителем угольных шахт «Алкутикгол», направили на остров Шпицберген. На край света Плисецкий перевез и свою семью. Именно здесь юная Майя впервые появилась на сцене в небольшой роли в оперной постановке Александра Даргомыжского «Русалка».

Отец Майи был настоящим убежденным коммунистом и уверенно продвигался по службе. Получив очередное назначение, генеральным консулом и начальником угольных рудников на Шпицбергене, он отправился туда вместе с женой, дочерью и восьмимесячным сыном Александром.

Ехали через всю Европу, дорога была длинной и сложной, а жизнь на новом месте очень отличалась от московской. Отец много работал, а мать устроилась телефонисткой. Именно мамина работа как-то спасла Майю, которая решила одна прогуляться на лыжах и пропала. Матери удалось быстро поднять тревогу, и за девочкой послали группу лыжников с собакой. Она уже совсем устала, села передохнуть и впала в полудрему.

Собака Як (балерина писала, что никогда не забудет ее имени) раскопала ее из снежного сугроба и поволокла за шиворот к людям. А в 1934 году случилось значимое событие — семья приехала на каникулы в Москву, и Майя поступила в балетную школу. Тогда это было сделать не так сложно, балет не пользовался такой популярностью. От поступавших требовались отличные физические данные, крепкое здоровье, музыкальность и чувство ритма. Всё это у нее было, так что мир балета принял Плисецкую в распростертые объятия.

Правда, первый год был совсем коротким, потому что пришлось возвращаться на Север. Но Майя так очевидно скучала по балету и по школе, что весной ее отправили обратно, на этот раз через Мурманск. Родители с братом тоже вскоре вернулись в Москву, и вроде как это была радостная новость, но обернулась она трагедией. Впрочем, Майе было не до этого — у нее были занятия, подружки и свой мир, она даже не вполне поняла, что произошло.

Михаил Плисецкий был преданным коммунистом, его подвела не недостаточная идейность, а дружба с Ричардом Пикелем. Пикель тоже не сделал ничего дурного, но имел несчастье работать секретарем у Троцкого, а всех, кто имел отношение к Троцкому, Сталин постарался уничтожить. Уже когда семья Плисецких отправилась на Север, Пикель был в опале, его уволили с поста директора в Камерном театре Таирова, ну и друг Михаил позвал его с собой, назначив своим замом.

В 1936 году Пикель был обвинен в участии в троцкистско-зиновьевском террористическом центре и растрелян. Вскоре пришли и за отцом Плисецкой.Нет, всё случилось не сразу, после возвращения со Шпицбергена его повысили, и некоторое время дела шли неплохо. Но затем выгнали из партии и вскоре уволили. 30 апреля 1937 года в пять часов утра Михаила Плисецкого арестовали.

«Эти аресты на рассвете теперь уж многократно описаны в литературе, сыграны в кино, на театральной сцене. Но прожить это самой, поверьте, очень страшно. Незнакомые люди. Грубость. Обыск. Весь дом вверх дном. Ревущая, цепляющаяся, беременная — с пузом, растрепанная мать» — вспоминает Майя.

Когда это случилось, мать Майи была на седьмом месяце беременности. Она отправила старшую дочь в лагерь и родила ее младшего брата. Жить было не на что, она осталась одна с тремя детьми и потихоньку стала распродавать вещи. Но как оказалось, это было еще не самое страшное.

Маму Плисецкой арестовали в тридцать восьмом году, потребовали подписать бумагу о том, что муж ее —шпион, изменник, диверсант, преступник, участник заговора против Сталина. Она отказалась это делать наотрез, и ей дали восемь лет тюрьмы. Михаила Плисецкого тогда уже не было в живых, его расстреляли в январе в 1938 года, но семья об этом ничего не знала. Как так вышло, Майя не помнит, но в тот день, когда пришли за матерью, ее и брата Александра не было дома.

Майя была в театре на спектакле своей тети Суламифь Михайловны Мессерер, а потом пошла отнести ей цветы. «Взяв цветы, Мита внимательно, пристально всматривается в меня серьезными темными глазами. И внезапно предлагает остаться ночевать. Так и осталась. Несколько долгих лет я не знала всей правды про мать и отца». Майя осталась у Миты, ее брат Александр — у дяди Асафа. Мать же с грудным младенцем попала в Бутырскую тюрьму, а затем - в лагерь под Акмолинском (нынешний Нурсултан, столица Казахстана). Условия там были невыносимы: зимой морозы до минус 40, летом страшная жара.

Неизвестно, сколько бы протянула Рахиль в лагерных бараках, но вмешались родные: тетя Суламифь и дядя Асаф были на хорошем счету, они похлопотали за сестру, и ту не освободили окончательно, но перевели на «вольное поселение» в Чимкент, в Москву она вернулась лишь в 1941 году. По воспоминаниям Майи, Рахиль никогда не верила, что отца убили, и ждала его — и в своей казахстанской ссылке, и вернувшись в Москву. Но он не вернулся. О дате его смерти семья узнала из документов о реабилитации.

Пока мама была в ссылке, Майя жила у Миты (так звали домашние Суламифь) и продолжала обучение в балетной школе. Тетя приняла девочку, но вот теплых отншений у них не сложилось. «Я совершенно обожала ее. Не меньше, чем мать, иногда, казалось, даже больше... Мита садистски жалила меня попреками. Ты ешь мой хлеб, ты спишь на моей постели, ты носишь мою одежду... Однажды, не вытерпев, совсем как чеховский Ванька Жуков, я написала матери в ссылку в Чимкент письмо. Запечатала его было уже. Мита почувствовала, что "перехватила", и приласкала меня. Тут же я ей все простила и письмо порвала».

21 июня 1941 года Майя впервые танцевала на сцене филиала Большого театра, для нее это был переход из робкого балетного детства в профессиональную балетную жизнь. А на рассвете следующего дня началась война.Театр должны были эвакуировать, но никто не знал, куда именно. Мита подняла всех на уши и каким-то образом не только выяснила, что Большой поедет в Свердловск, но и достала четыре билета на поезд. Майя с матерью и двумя братьями снова отправились в путь.

И все бы ничего, только Суламифь промахнулась, театр эвакуировали в Куйбышев, а балетную школу в маленький городишко Васильсурск на Волге. Майя ровно год жила без балета, бегая по очередям в Свердловске, чтобы добыть хоть какое-то пропитание. Когда она узнала, что балетная школа частично функционирует в Москве, то решилась на совершенно отчаянную авантюру — пробраться в столицу нелегально.

Билеты достать было невозможно, но даже если у тебя был билет, ты не мог попасть в Москву без пропуска. Но случилось чудо: каким-то образом ей достался билет, а на вокзале она прибилась к другому пассажиру, предложив помочь с багажом, да так и прошла мимо проверяющих, они не обратили на девочку внимания. Она вернулась в школу!

В 1943 года Майя выпустилась из училища и устроилась на работу в Большой театр. Так началась ее взрослая балетная жизнь.

Фото: Getty Images, Wikipedia