От Моисея до «Колумбайна»: как эволюционировали права детей

Антрополог Лайла Уильямсон в своем исследовании «Инфантицид в разных культурах» пишет, что до недавнего времени 10-15% детей убивали вскоре после рождения, а в некоторых обществах это число доходило до 50%. Инфантицид практиковался на всех континентах, и неважно, шла ли речь о кочующих племенах или развитых цивилизациях.

Доктор Ларри Милнер в книге «Жестокое сердце / Жестокая жизнь» пишет, что начинал работу над ней с мыслью, что убийство собственного ребенка — это уникальная патология и ошибка природы. Однако завершив труд, он пришел к выводу, что инфантицид — одна из самых «естественных вещей», которые может сделать человеческое существо, настолько он распространен.

Специалисты по эволюционной биологии считают, что дело в естественном отборе. Беременность и роды — ничто по сравнению с процессом выращивания детей, который требует несравненно больших ресурсов. Потому матерям порой приходится делать сложный выбор: предпочитать благо одного ребенка жизни другого. Антропологи, опрашивающие женщин из племен, которые ведут тот же образ жизни, что и их предки, отмечают, что такие решения даются крайне тяжело.

Профессор антропологии Наполеон Шаньон описывает нравы племени яномамо: в слезах жена вождя рассказала ему, что убила новорожденного сына, потому что не хотела подвергать опасности здоровье ребенка, которого в тот момент выкармливала, ведь его пришлось бы отнять от груди. Как писал отец антропологии Эдвард Тейлор, «инфантицид — это следствие жестокости жизни, а не жестокости сердец».

Многие культурные традиции фактически были способом подавить чувства, которые люди испытывают к новорожденным. Например, обычаи нередко запрещали давать младенцам имена, прикасаться или регистрировать их, пока не проходило определенное время. Например, в традиционном иудаизме ребенок наделяется официальными правами личности только через 30 дней. Шаманов, провожающих умерших в Нижний мир, во многих племенах не звали в случае гибели маленьких детей: считалось, что у них еще не успела сформироваться душа.

Масштабы инфантицида не менялись столетиями. Историк Уильям Лангер отмечает, что в Средние века младенцев оставляли умирать «в огромных количествах и абсолютно безнаказанно, а современники говорили об этом с самым холодным равнодушием». В 1527 году французский священник писал: «Отхожие места полны криками детей, которых туда выбросили». Милнер приводит статистику регистраций новорожденных: в состоятельных семьях в среднем их число составляло 5,1, у людей среднего класса — 2,9, у бедняков — 1,8. При этом очевидно, что вряд ли число беременностей так уж разнилось.

Периодически во времена Средневековья предпринимались попытки борьбы с инфантицидом. Все они носили специфический характер — карали, как правило, матерей. Грудь незамужних служанок проверяли на лактацию, и если женщина не могла продемонстрировать ребенка, то ее пытали, чтобы выяснить, куда он делся. Девушек, скрывших рождение мертвых детей, казнили: зашивали в мешок с дикими кошками или топили в реке.

Были и другие меры: матерям предлагали оставлять детей в приютах. Тогда же появились прототипы современных бэби-боксов: вращающиеся платформы или люки в двери. Однако уровень смертности в таких заведениях был невиданно высок: он варьировался от 50% до 90%. Выживших нередко отправляли в работные дома, где детей плохо кормили, и они в восьми из десяти случаев погибали от холода, голода, вызванных ими болезней и несчастных случаев.

Нынешним сокращением числа инфантицида мы обязаны прежде всего материальному благополучию и медицине — появлению надежной контрацепции и абортов, снизившим число нежеланных детей. Интересный факт: когда операции по прерыванию беременности только появились, противники абортов говорили, что эта практика обесценит детскую жизнь и приведет к легализации эвтаназии детей-инвалидов. Однако сейчас мы видим, что этого не произошло и важность жизни детей лишь возросла.

Эти строки из «Алисы в Стране чудес» как нельзя лучше иллюстрируют, что ожидало выживших детей. Суровые наказания веками были неотъемлемой частью их существования. Еще в «Книге притчей Соломоновых» говорилось: «Кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына; а кто любит, тот с детства наказывает его».

Экзекуции считались нормой столетиями. В Средневековье лупить детей было обычным делом, и что только не использовали для этого: плетки-девятихвостки, тросниковые лозы, стрекала... Жестокостью отличалась не только Европа — порки детей описаны в Древнем Египте, Персии, Греции, Вавилоне, Риме и Китае.

Наказывало детей и государство: например, в книге «Казни детей» упоминается, что в Англии в XVIII веке семилетнюю девочку повесили за кражу нижней юбки. В книге «Немецкое воспитание» говорится, что даже на рубеже XX века детей «сажали на горячую железную плиту за упрямство и привязывали к кровати на несколько дней». Маленьких японцев в тот же период приучали к горшку клизмами, подвешивали за ноги и поливали ледяной водой.

Сказки того времени сейчас можно экранизировать разве что с рейтингом 18+. Они постоянно напоминали детям, что родители могут их бросить, а за самым маленьким проступком следует суровое наказание — как правило, смерть. Часто на этом всё не заканчивалось: нередко злая мачеха варила из ребенка суп и подавала его мужу.

Объяснить такое отношение к детям можно не только высоким уровнем насилия среди взрослых, но и религиозными догматами. Считалось, что человек рождается уже изначально испорченным — запятнанным первородным грехом. В 1520-х годах немецкий проповедник писал, что дети «таят желания распутства, разврата, грязных мыслей, похотливости и идолопоклонства». Так что выражение «выбить дурь» было не просто фигурой речи, а родители, наказывающие детей, искренне считали, что действуют в их интересах, спасая души своих чад.

Меняться такие взгляды начали в XVII веке. В 1693 году вышла работа Джона Локка «Мысли о воспитании», ставшая резонансной. Локк впервые озвучил до сих пор популярную мысль: ребенок — «лишь белая бумага, воск, который можно лепить и формировать как вздумается». Также Локк рекомендовал учителям проявлять симпатию к ученикам и не ждать от маленьких детей таких же «манер, серьезности и прилежания», как от старших.

Спустя 70 лет его поддержал Жан-Жак Руссо, который в трактате «Эмиль, или О воспитании» писал: «Всё выходит хорошим из рук Творца, всё вырождается в руках человека». Он считал, что дети еще не достигли возраста идей и потому нельзя ждать от них рассуждений на уровне взрослых. Эти постулаты продолжили существовать в эпоху романтизма: детство считали периодом чистоты и творчества, когда ребенок должен получать удовольствие от жизни, а не подвергаться постоянным наказаниям.

Тем не менее историки считают, что кардинально отношение к детям изменилось на рубеже XIX-XX веков, когда развитие медицины снизило детскую смертность, а индустриальная революция сделала бесполезным детский труд. К тому же увеличившееся поступление налогов позволило выделять деньги на социальные цели. Приюты перестали быть домами смерти, появились новые заведения: детские сады, исправительные школы, летние лагеря и кружки.

В 1946 году вышел бестселлер Бенджамина Спока — книга «Ребенок и уход за ним». Сейчас постулаты, изложенные в нем, кажутся нам сами собой разумеющимися, однако тогда идеи Спока были революционными. Автор советовал родителям не шлепать детей и не скупиться на проявления любви и привязанности. В 50-х люди уже болезненно относились к каждому случаю, когда объектом насилия становился ребенок, а из комедий исчезли сцены, в которых подросток подкладывает себе вату в штаны, готовясь к встрече с отцом после проказы.

В 1979 году в Швеции запретили пороть детей, вскоре ее примеру последовали другие скандинавские страны и государства Западной Европы. Парадигма «ребенок — собственность родителей, и как они с ним обращаются, никого не касается» ушла в прошлое. Детей признали полноценными обладателями прав и поместили под защиту власти. Появились горячие телефонные линии для несовершеннолетних, возросло число социальных работников и школьных консультантов. Всё это дало эффект: за последние несколько десятилетий жизнь детей и подростков улучшилась практически по всем поддающимся измерению параметрам.

Еще один вид насилия, от которого страдают дети, — это травля со стороны других детей. Злой подросток, обижающий слабых, до сих пор один из самых популярных штампов попкультуры. «Назад в будущее», «Симпсоны», любой роман Стивена Кинга — везде обязательно найдется такой персонаж.

До недавнего времени буллинг никто не воспринимал всерьез. Он считался неотъемлемой частью детства: что поделаешь, мальчишки есть мальчишки. Никто не защищал жертв. Пожаловаться означало получить клеймо слабака, ябеды и труса и окончательно превратить свою жизнь в ад.

Переломным моментом стала стрельба в школе «Колумбайн». Кого только в ней не обвиняли: субкультуру готов и качков, видеоигры, интернет, боевики, рок-певцов... В том числе триггером газеты назвали травлю, и педагоги активно использовали эту легенду, несмотря на то что потом выяснилось: убийцы не были готами, над которым издевались спортсмены.

И хотя не существует доказанной корреляции «Сегодня — жертва буллинга, завтра — стрелок в школьной столовой», недооценивать последствия травли нельзя. Ее жертвы хуже учатся, страдают от депрессий и имеют большую склонность к суициду.

После «Колумбайна» в десятках штатов Америки были приняты законы, запрещающие школьную травлю. Появились образовательные программы, которые развивают эмпатию у детей и учат их решать конфликты мирными способами. Шутки про школьных хулиганов, унижающих младшеклассников, стали восприниматься также, как хохмы про мужей, избивающих жен. Детей приравняли к взрослым, которые не могут лупить друг друга почем зря и защищают себя при помощи полиции, права и социальных норм.

Нельзя отрицать, что прецеденты буллинга до сих пор существуют. Однако с каждым годом вероятность, что в каждый из них вмешаются взрослые, облеченные властью, становится всё выше.

Оглядываясь назад, можно сказать: за последние два столетия в сфере защиты прав детей была проделана колоссальная работа. От одобрения инфантицида мы пришли к признанию безусловной ценности жизни, здоровья и психического благополучия каждого ребенка. И это, вне всякого сомнения, одно из главных достижений в истории человечества.

Ранее мы писали, зачем детям нужны уроки полового воспитания, объясняли, почему в России родители возражают против принятия закона о профилактике семейно-бытового насилия, и рассказывали, что представляет собой современный пролайф в нашей стране.

Фото: Getty images