Святость материнства в мире «баб с прицепами»

Недавно одна знакомая завела со мной разговор: «Слушай, а ты не задумывалась, как бесчеловечно относится наше общество к женщинам, потерявшим детей?» Особенно – если ребёнка не удалось доносить, он был потерян в родах или умер в раннем младенчестве. Женщине буквально запрещают скорбеть со всех сторон. Ей говорят: «Забудь, ты молодая, родишь ещё», «Соберись, ты нужна мужу/детям/будущим детям». Ей формально сочувствуют — и тут же (хорошо, если за спиной а не в лицо) начинают обсуждать её трагедию в духе «она в этом сама виновата»: не так питалась, не так лечилась, раньше прерывала беременность или имела травмы.

И это «бу-бу-бу, сама дура виновата» разводится по умам, приплетается уже иррациональное «за грехи»: она аборт делала, она мужа-то из семьи увела, она с матерью не ладит, на работе кого-то подсидела и от бывшего мужа ушла, предала мужика-то. Вот высшие силы и наказали. И поделом! При этом у отца неродившегося или погибшего младенца права на скорбь никто не отнимает. Вплоть до оправдания агрессии и запоев. Дык не просто так же, переживает мужик!

Я было открыла рот, чтобы возразить. Мол, ты преувеличиваешь, дорогая знакомая женщина, такое бывает, но всё же редко. А потом задумалась. И память услужливо подкинула пример похожего поведения людей с «традиционными ценностями» в голове. И ещё один. И ещё.

Лет пятнадцать назад моя близкая подруга родила первенца, славного мальчика. Она вовремя встала на учёт в женской консультации, старалась правильно питаться и выполняла все требования врачей, она была на всех положенных УЗИ и сдавала анализы. Но парнишка родился с патологией. Я не знаю точный диагноз, но у него неправильно сформированы кисти рук и стопы. Не просто сращение пальцев, а где-то оно, где-то их просто нет, не выросли. Плюс проблемы с сердцем и не только.

Семья жила в очень небольшом уральском городке. И в сказке не сказать, сколько раз посторонний «мимопроходил», успевший разглядеть детские пальцы, шарахался и причитал про всяких, которые «сначала наркоманят и пьют, а потом уродов рожают». Сколько было нездорового любопытства: ой, а что это у нас с пальчиками? А прооперировать можно? Хорошо, что мальчик, девке с таким и жить незачем. А вы не думали в роддоме оставить? А из-за кого так – из-за папы или из-за мамы? А пенсию вам за него платят? А сколько?

Родители мальчика тотально обследовали ребёнка и себя. Были у генетиков. Им выдали заключение, в котором чётко и однозначно было сказано, что это случайный сбой внутриутробного развития. Что никто не «виноват», что у пары нет повышенных рисков рождения ещё одного ребёнка с такой же проблемой. Их близкие знали об этом. Но не прекращали перешёптываться, что «Катька-то беременная курила, говорят, абортов напахала поди, таблетки всякие глотала, а сейчас валит на "никто не виноват, просто так получилось". Урода выродила и такая вся ни при чём». Знакомо? Ну и да, отца мальчика жалели, пока мать обвиняли. Бедный мужик, старший сын, наследник, продолжатель рода, а тут такое.

Мать этого мальчика ведь молодец, да? Она очень ответственно растит ребёнка с особенностями, он очень развитый и умный. Она же умница, отчасти даже героиня, да? Нет. Для человека с патриархальными ценностями она – производитель некачественного продукта. Больной ребёнок! Как ты могла родить больного?!

Я утрирую? Нет. Каждой матери ребёнка с видимыми особенностями знакомы и нездоровое внимание, и взгляды «ой, ужас, чур меня». От женщины с таким ребёнком отсаживаются в транспорте. Их унижают при оформлении положенных льгот, они бьются за право установить тот же пандус с собственными соседями, нормальными с виду людьми. Периодически в прессе и блогах проскакивает, как очередную маму с особенным мальчиком или девочкой попросили покинуть детскую площадку, развлекательный центр, кафе: вы распугиваете посетителей, ваш ненормальный ребёнок пугает наших здоровых детей.
Святость материнства, как она есть.

Года два назад другая моя знакомая, светлая ей память, не пережила роды. Ничто не предвещало. Ей было около тридцати. Да, не двадцать. Но она была чертовски здоровая и сильная даже физически. Не только умница, но и спортсменка. Ладно и крепко сложенная, без каких-то заметных проблем со здоровьем. Беременность была запланированной, ребёнка хотели, несколько озадачились после скрининга, показавшего, что их там двое, но это ж неплохо, просто не ожидали. Серьёзно готовились к родам и появлению в доме малышей. Она вообще была весьма практичной и основательной, не из тех, кому «да ладно, пронесёт» и «забей, так сойдёт».

После родов даже успела кому-то позвонить, кажется, подруге. Мол, всё, родила. Девочки, как и обещали. Отдыхаю. Вскоре она была в коме, кажется, это был инсульт. За её жизнь боролись, но увы. Через какое-то время ситуацию объявили безнадёжной, оборудование отключили, и её не стало.

На прощание пришло очень много людей, её, порядочную, весёлую и лукавую, любили. И там, прямо в толпе топчущихся перед закрытыми дверями и мнущими свои две розочки в ожидании церемонии, частым шепотком: «Чего натворила-то, девок осиротила, мужу такой хомут повесила, так-то вот ждать до тридцати с первым, карьеру делать, да ещё в зал свой ходила качаться, анаболики наверняка всякие глотала, вот и результат». Очень чётко помню желание обернуться и свои личные две розы засунуть оратору поглубже в глотку.

Казалось бы, да? Женщина жизнью заплатила за то, чтобы родились дети. Она же герой, да? Нет. Она посмела умереть и не выполнить свой долг по бытовому обслуживанию и выращиванию этих детей. Своей смертью передала его другому человеку. Святость материнства, точно.

Ага. А ещё «беременность украшает», «беременность и роды оздоравливают» от создателей «если роженица поборет свою трусость, то испытает не боль, а оргазм».

Помнится, лет восемнадцать назад я, значит, одной рукой качаю коляску, второй держу мешок покупок, третьей открываю двери и расплачиваюсь, четвёртой неприличный жест пацану, бросившему мне под ноги петарду, показываю. А пятой журнал для родителей листаю, мы же гуляем, я ж отдыхаю. И там статья. Для только что родивших. Начинается со слов «ещё вчера вы были беременная принцесса, все желания которой исполнялись, а сегодня Золушка, хлопочущая над младенцем». Эммм, принцесса?

Да, помню, на сносях теплицу в родовом поместье своего принца перестраивала, замок драила, тараканов в нём травила... Простите, отвлеклась. Дак вот. Российское общество к беременным относится плохо и с позиции «ага, попалась, вот и терпи». Во-первых, как только у украшенной и оздоровленной беременностью появляется заметный живот, с ней сильно по-другому начинает вести себя значительный процент мужчин.

Беременная – это ой. Во-первых, эта баба занята, она чья-то. Поэтому вежливость, которая на самом деле была чем-то в диапазоне от флирта до подката, отменяется. Будет «очередь для всех, у нас равноправие, и не надо на меня так смотреть, иди к тому, кто тебе этого ребёнка сделал, пусть он уступает». Будут шуточки про «эх, залётная» и комментарии приключившейся полноты, протёкшей груди, поведения, одежды.

С момента заметной беременности личные границы женщины постоянно грубо ломают. Она оказывается в мире примет и суеверий, которыми её будут активно доставать. В мире бабушкиных рецептов, традиций и прочего «я на твой стул не сяду, хи-хи», «ты что, нельзя заранее покупать, пусть сперва родится». Даже посторонние люди будут норовить погладить и пощупать её живот, спрашивать о сроках и делиться своими историями, часто жутковатыми и совершенно не прошенными. Многие авиакомпании с определённого месяца просто не пустят её на борт без справки о том, что это безопасно или необходимо. Люди, в том числе далеко не родня, будут заглядывать в её тарелку и охать: «Ты что, морепродукты, как ты можешь, это же жареное, брось каку, положи бургер».

Наблюдение её беременности будет представлять из себя фактически техобслуживание инкубатора: вес, давление, как там с отёками, что с анализами, плановое УЗИ, следующая. Психологическим состоянием и моральной готовностью пройти через роды никто не интересуется. Страшно? А ты не бойся. Неприятно? Терпи. Неча тут. Вас много, а я одна. Депрессия? Работать побольше или корову завести, будет не до депрессии. Гимнастику для беременных делаем? Вот и дальше делайте.

Я охотно верю, что у кого-то были прекрасный врач, отличная клиника, психолог, поддерживающая семья, обращались, как с хрустальной статуэткой, и всё прошло идеально, аж приятно вспомнить. Но среднестатистическая российская беременная – это измученная отёками, болями, бессонницей и страхами до последнего работающая женщина, с которой не церемонятся ни окружающие, ни врачи, ни родня. Днём начальница отчитает за попытку грызть крекеры или разминать поясницу на рабочем месте. Мало ли чего хочется. Перехочется. А вечером вторая смена, виснущие старшие дети, почуявший власть муж и свекровкино-мамино «ты что, вязать нельзя, в пуповине запутается».

Кстати, о техобслуживании. Как только женщину выписывают из роддома, её, ту самую, которую ещё неделю назад обмеряли и анализировали со всех сторон, медицина перестаёт замечать. Всё, она больше не инкубатор, чьё состояние надо отслеживать. Она персонал по обслуживанию младенца. Поэтому затянула свой бандаж, или что там у тебя, и прекратила ныть.

Дома её ждут запущенные за неделю старшие дети, помятый, похмельный и голодный муж, хорошо, если мама и свекровь хоть квартиру отмыли. Она едет не отдыхать от родов, а усиленно пахать по хозяйству, не высыпаться, невольно запускать своё здоровье, потому что просто не до него. Её физической и психологической реабилитацией заниматься никто не собирается. Раньше в поле рожали, никаких почек и депрессий не было. Святость материнства, много святости.

В апреле по Рунету прокатился скандал. Житель Ростова снял на телефон возмутительное с его точки зрения поведение молодой женщины с тремя детьми. У женщины были коляска, пакеты и ещё два маленьких мальчика. Один из которых бился в истерике. А у мужчины — телефон и сладкое упоение безнаказанным преследованием.

Потому что самые отборные упыри, жаждущие минутной власти над беззащитной женщиной, часто выбирают жертвой именно мать с коляской. Ну куда она от коляски-то убежит? Можно идти и комментировать её внешность, возмущаться «плохим» материнским поведением, давать непрошенные советы по уходу за ребёнком, навязчиво знакомиться.

На одно «боже, какой хорошенький» женщина получает десяток косых взглядов от тех, кому её ребёнок мешает. Он плачет или гулит, задаёт много вопросов или бегает-мельтешит, смеётся, кричит, истерит, чего-то хочет. И многих раздражает. Ваша коляска грязная, куда вы с ней в автобус, успокойте ребёнка, вообще не понимаю, почему нет специальных рейсов для рожалок и их личинок, ты посмотри, эта яжемать чего-то там хочет, дура такая.

И да, если вы кормите грудью, то это тоже обязательно кому-нибудь помешает. Даже если взяли накидку и забились в дальний угол. Принадлежность к классу млекопитающих вас не оправдывает. Грудь надо в декольте носить, а не вот это вот. Ещё бы штаны тут спустила и в туалет сходила, тоже ведь «естественный процесс», это кафе, я тут ем. Дак ведь ребёнок тоже ест? А пусть не ест! Пусть ест не здесь! Противно, отвратительно, дома надо сидеть с младенцами, а не по кафе шастать. Святость материнства, она самая.

Каждый раз, когда речь заходит о доступности городской среды для маломобильных групп граждан, по умолчанию как бы имеются в виду люди с инвалидностью. И те же чиновники, предприниматели и прочие граждане, от которых зависит, что и как будет в итоге сделано, охотно включают людоедскую, отвратительную, но всё же логику: мол, много их, что ли, на колясках-то? На самом делее немало просто вы их вынуждаете дома сидеть, но речь сейчас не об этом.

Женщин с колясками – действительно много. Почти каждая женщина пару раз в своей жизни года два катала по улицам коляску. По улицам, где то непролазная грязь, то разбитый асфальт, то козьи тропы в глубоких сугробах, через которые нужно перебираться, чтобы перейти дорогу, всюду пороги, препятствия, узкие проёмы, отсутствующие и неработающие лифты, ни на что не годные пандусы, высокие крутые ступени, подземные переходы, высокие пороги и узкие двери общественного транспорта, социальные учреждения, начиная от поликлиник, где коляску оставить негде, а пройти с ней – нельзя. В магазин или кафе вас с ней запросто могут не пустить. Просто вбейте в поисковик фразу «не пустили с коляской». Вот. А не «что за чушь, везде пускают».

Да, в последнее время ситуация улучшается, особенно в крупных городах. Но попробуйте пройти квест на центральных станциях московского метро, когда у вас в руках пакет с покупками, ребёнок лет трёх и младенец в коляске. Или в любом другом городе проехать из конца в конец (надо, комиссия, узкий специалист принимает только там) на общественном транспорте с парой пересадок. Ну нет возможности взять такси, так бывает. Например, потому, что два детских автокресла для вас точно не припасут. Нет, наверняка кто-нибудь на каком-нибудь этапе поможет. И ещё пятеро скажут, где вам лучше находиться, что вы – «чокнутая яжемать», а из-за вашей коляски не пройти и не проехать. Святость материнства.

И да, именно возможное или актуальное материнство создаст вам кучу проблем на работе. Вам будут отказывать при трудоустройстве – «а вдруг вы в декрет», «у вас маленький ребёнок, вы не сможете задерживаться», «трое детей, да вы будете на больничных чаще, чем в офисе».

Собираетесь ухаживать за ребёнком более полутора лет, до трёх? Потеряете в страховом стаже. Соавтор ребёнка не хочет платить алименты? Есть множество способов предельно уменьшить сумму или вовсе успешно уклоняться от выплат. Совокупный долг российских мужчин по алиментам всё чаще сравнивают с бюджетом небольшой страны. А если ребёнок – студент вуза или колледжа, то с восемнадцати лет вся его финансовая поддержка только на матери. Какие алименты? Всё, совершеннолетний. Не может обеспечить себя полностью, несмотря на подработку, необходимость снимать жильё и дороговизну жизни в городе, куда уехал? Ну, пусть не учится тогда. Развелось учёных.

Если мать новорожденного каким-то образом попала в ситуацию, в которой она одна, без мужчины (умер, сам нуждается в уходе, сбежал), и за её спиной не стоят близкие, готовые хотя бы на первое время оказать помощь (кров, деньги, питание, нужные ребёнку вещи и «расходники»), то ситуация становится безвыходной. Пенсия по утере кормильца положена не всем, да её ещё пойди, получи. Чтобы работать, нужно найти или нанять няню, чтобы нанять няню, нужны деньги, чтобы были деньги — надо работать, а поэтому нужна няня. Круг замкнулся. И да, её обязательно осудят. Потому что дуре «раньше надо было думать».

И если она – рядовая россиянка с зарплатой около тридцати тысяч рублей в месяц (и это ещё очень неплохо), никакая няня ей в принципе не по карману. Нет, «можно работать из дома» проблему не решит. Для начала нужно, чтобы был хотя бы этот дом. Компьютер, телефон, востребованная и возможная на удалёнке профессия. У кого-то, конечно, всё это есть. Ну, хотя бы в этом повезло.

В глазах и на устах самых громких и активно выражающих свои патриархальные взгляды мужчин женщина-мать далеко не героиня. А «рожалка-порванка», «баба с прицепом», «яжемать с личинками». Ой, да, не все такие. Ваш точно не такой. Если, конечно, это не он под ником Альфа-дог написал на сайте знакомств прелестной молодой женщине, честно указавшей в анкете наличие двоих детей, что-то в духе «эта-то на что рассчитывает», «не, нормально, с двумя прицепами, а куда-то лезет», «нарожала от альфача-красавчика, брошенка, и ищет "аленя" (локальный жаргон мужских пабликов в авторской орфографии), который будет её личинок содержать».

Кто-то же строчит километрами в мужских сообществах всю эту мерзость в духе «а я знакомлюсь с беременными в сообществах брошенок, которые ищут папку своему пузожителю, вешаю лапшу на уши, обещаю жениться и занимаюсь с ними незащищённым безопасным сексом, а потом сливаюсь. А что, на ВИЧ и ЗППП её проверили, она чистая, не залетит, уже залётная, главное, чтобы срок маленький и живот небольшой».

И на сдачу. Несколько лет назад в одном здешнем городке произошла трагедия. Было лето. Очень жарко. Окна настежь. Мама возилась на кухне, а мальчика не то двух, не то трёх лет оставила в комнате, под присмотром отца. Тот отвлёкся. Ребёнок выпал с пятого этажа. До больницы довезли, но не более. Случай бурно обсуждали местные жители социальных сетей. И винили, причём очень агрессивно, безжалостно, с проклятиями и даже каким-то злорадством. Винили, конечно же, мать. Потому что думать надо, а не оставлять ребёнка на мужика. Такая-сякая, убивать таких дур.

Народ, вы в своём уме? Вот ведь, русским по белому написано: «папа отвлёкся». «Нет, – сказал народ, – папу очень жалко, хотя тоже дурак, а вот мать-перемать, идиотка, почему не подумала, что мужчины невнимательные, они не умеют с детьми, могут уткнуться в телефон или телевизор, почему хотя бы окна не закрыла? Волкам отдать!» Святость материнства, она такая.

Нет, «настоящие мужчины», которые «наши защитники», и общество с семейными-патриархальными ценностями в целом и правда готовы это материнство защищать.

Теоретически. Если оно бесплотное, ненастоящее, виртуальное. Такую как бы Идею Материнства, возведённую в абсолют. Женщину с плаката «Смерть немцам-душегубам». А вот каждой конкретной матери от этого общества и этих «защитников» ничего подобного не положено.

Вот случится война, убьют тебя враги, тогда и защитю.
А алименты платить, нормальные пандусы строить и относиться к любой женщине с ребёнком уважительно – это не по-нашему, не по-защитнически.