Равные зарплаты и защита от насилия: зачем тебе нужен феминизм в 2019 году

Обычно женщине, которая обвиняет феминисток в своих ежеутренних лишениях, начинают в подробностях объяснять, что было бы, если бы Эммелин Панкхёрст и Клара Цеткин не позаботились о её правах больше века назад. Мол, ты бы даже написать сейчас ничего не могла, потому что учили бы тебя не грамоте, а только пресловутому рукоделию, и в пробках ты не стояла бы — никто тебя за руль не пустил бы. Однако такие аргументы редко производят впечатление: мало кого интересует, что было когда-то, важно то, что есть здесь и сейчас. И сегодня мне хотелось бы поговорить о том, чего не будет никогда у женщин, если вдруг феминистки России сядут за пяльцы.

Итак, если феминизм исчезнет, ты можешь забыть про...

По данным Росстата, каждая пятая женщина в России сталкивалась с физическим насилием, и лишь одна из четырех жертв искала защиту у правоохранителей. Те реагируют на звонки неохотно: по словам сотрудников центра по предотвращению семейного насилия «Анна», лишь 75% пострадавших добились от полиции желаемой реакции. Избиение женщины уже два года не является уголовным преступлением, и за него грозит лишь штраф или административный арест. Суды в большинстве случаев предпочитают штрафы: об этом говорили спикеры конференции «Год безнаказанности: к чему привела декриминализация домашнего насилия?», проведенной ИА «Национальная служба новостей» в конце прошлого года.

Фактически сложилась ситуация, когда избить жену, мать или сестру стоит примерно столько же, сколько пару раз неправильно припарковаться. Правозащитница Алёна Попова на своей странице в Facebook (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) публикует примеры постановлений российских судов: 5000 штрафа за избиение кочергой, 8000 — за удары коленом в лицо, 15 000 — за побои телескопической дубинкой. Руководительница кризисного центра «Китеж» для женщин, пострадавших от насилия, рассказывает, что как-то штраф пришёл избитой жене, так как муж оказался безработным и взять с него было нечего.

Если ты считаешь, что феминизм не нужен, вряд ли ты когда-либо задумывалась о домашнем насилии. У тебя наверняка любящий муж, а отец за всю жизнь ни разу не дал подзатыльника. Но дело в том, что такие вещи всегда происходят внезапно. Заботливый и нежный мужчина может измениться — иногда такое случается после десяти лет безоблачной семейной жизни. И если это произойдёт, ты останешься с агрессором один на один. И это не изменится, если феминизм вдруг исчезнет, потому что феминистки — те немногие, кто раз за разом поднимают эту проблему и требуют её решения.

По статистике Генпрокуратуры России, за прошлый год было зарегистрировано 3374 изнасилования. Адвокат и эксперт «Консорциума женских неправительственных объединений» Мари Давтян, комментируя официальные данные ведомства, говорит, что они занижены вдвое: правоохранители заводят только те дела, которые собираются раскрыть. И даже это отражает картину не полностью: сотрудница Центра помощи пережившим сексуальное насилие «Сёстры» рассказывает, что из восьми изнасилованных женщин, которые обратились в организацию за месяц, в полицию пошла только одна — остальные предпочитают молчать. В феврале на портале «Медуза» был опубликован материал, написанный после интервьюирования пяти полицейских из Казани, которые занимаются преступлениями сексуального характера: оперативники не стесняются говорить, что изнасилования делятся на «настоящие», когда преступник нападает на незнакомую женщину на улице, и «ненастоящие» — все остальные.

Здесь и сейчас ты живешь в мире, где, будучи изнасилованной, ты окажешься в этом виноватой — даже в глазах тех, кто за твои налоги обязан тебя защищать. Станут разбираться, была ли ты пьяна. Перероют твой Instagram (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации), вытащат все фотографии в купальнике и обтягивающих платьях и будут перебирать их со словам: «Посмотрите на неё, да ведь сразу видно, что эта шлюха сама хотела!» Если ты бедна, тебя обвинят в желании стрясти денег. Если нет — начнут фантазировать по поводу обид: наверное, хотела замуж и побежала в полицию, когда мужчина дал от ворот поворот.

В октябре прошлого года главный редактор издания «Медуза» Иван Колпаков на корпоративе пристал к жене одного из своих сотрудников — облапал женщину со словами: «Ты единственная на этой вечеринке, кого я могу харассить, и мне за это ничего не будет». Нельзя сказать, что ему не было совсем уж ничего: случилось разбирательство, на какое-то время Колпакова отстранили от должности, затем он уволился, однако уже в этом месяце совет директоров одобрил его возвращение к обязанностям главреда. И подобные неприятности, пожалуй, самое страшное, что может произойти с мужчиной, если ему вдруг вздумается потискать женщину. В большинстве случаев на это просто никто не обратит внимания.

В России нет закона о харассменте, нет толком даже статистики, которая показывала бы, как часто женщины с ним сталкиваются. Проведённый четыре года назад опрос исследовательского центра портала Superjob.ru показал, что сексуальным домогательствам на работе подвергались 11% женщин. Некоторые из них признавались, что им приходилось заниматься сексом с начальниками, чтобы сохранить своё место работы, другие рассказали, что были уволены из-за нежелания понимать «намёки» директора. Всё это говорит о том, что харассментом женщины считают прямое принуждение к сексу — сомнительные комплименты или неожиданно обнаруженная рука коллеги или начальника на коленке в счёт не идут. Наказать за такое мужчин невозможно — в УК есть только статья о понуждении к действиям сексуального характера, а если вдруг кого схватили за грудь по доброте душевной и от восхищения этой самой грудью, так это уже не преступление. В большинстве случаев женщине посоветуют либо радоваться, что её сочли привлекательной, либо при помощи «женской мудрости» перевести всё в «плоскость дружеского общения».

Законодатели от инициатив по принятию закона о харассменте отмахиваются. Недавно, например, депутат Виталий Милонов заявил, что придумали эту инициативу лесбиянки, чтобы «разбить институт семьи в общественном сознании», и пригрозил, что, если закон о харассменте появится, то «ни одна девчонка не сможет устроиться на работу: ее будут бояться брать — а вдруг она заявит». Лидер движения «За права женщин России» адвокатесса Людмила Айвар, комментируя очередную попытку депутата Оксаны Пушкиной внести в парламент законопроект, предусматривающий ответственность за сексуальные домогательства, сказала, что «вряд ли его примут депутаты Государственной Думы, потому что мужское большинство вряд ли проголосует за этот законопроект».

Не будет феминизма — никогда не появится и ответственности за харассмент. Любой мужчина останется при своём праве схватить тебя за грудь, когда ему заблагорассудится, на работе, в автобусе, в аудитории вуза. И он будет точно знать: никто его за это не осудит ни в прямом, ни в переносном смысле этого слова.

В феврале Всемирный банк опубликовал исследование «Женщины, бизнес и закон-2019». Россия оказалась на 73-м месте, и меньше всего (25 из 100 баллов) она получила в сфере оплаты труда. По словам вице-премьера Ольги Голодец, зарплаты женщин на 30% меньше мужских. Разрыв этот пока только увеличивается — в 2013 году он составлял 25%.

В журнале «Молодой учёный» в статье «Дискриминация женщин в сфере труда» приводится выдержка из исследования кандидата социологических наук Л.А. Шатровой: «При опросе работодателей выяснилось, что, по их мнению, женщины менее ориентированы на профессиональную деятельность, более — на семью и детей, поэтому неспособны к высокопрофессиональной деятельности». В этой же публикации отмечается, что попытки женщин бороться с дискриминацией оказываются провальными: в судебной практике большинство решений выносится в пользу работодателей: они, мол, по Трудовому кодексу имеют право управлять кадрами как хотят. В результате, несмотря на то что в третьей статье ТК указано, что нарушение трудовых прав по признаку пола недопустимо, женщины раз за разом оказываются в проигрыше: им сложнее найти работу, их реже повышают, им труднее пробиться в отрасли, где высокие зарплаты. По словам старшего преподавателя кафедры государственной и муниципальной службы факультета социальных наук НИУ ВШЭ Валерии Уткиной, в России сложилась «гендерная пирамида»: женщины – на младших и средних должностях и мужчины — на топовых.

Феминистки постоянно поднимают проблему дискриминации на рынке труда. И если не будет их, ты, твои дочери и внучки и дальше будут слышать: «Мы видим на этой должности мужчину». Или узнавать, что у коллеги мужского пола зарплата больше и должность выше, потому что он считается лучшим сотрудникам только из-за иной формы половых органов.

На конец декабря 2017 года долг по алиментам в России составил 100 миллиардов рублей. По оценкам сенатора Елены Мизулиной, положенные им деньги не получают два миллиона детей. При этом, если зайти в «Яндекс.Новости» и ввести слово «алименты», появятся десятки сообщений о том, как отцы шустро находят сотни тысяч, как только возникает реальная угроза: судебные приставы собираются отобрать дорогую иномарку или под вопросом оказывается возможность уехать работать за границу. Система уплаты алиментов настолько неэффективна, что законодатели уже обсуждают создание государственного алиментного фонда.

Мужчины любят говорить, что если женщины хотят равноправия, то пусть и детей воспитывают сами. Но феминистки как раз выступают за полностью противоположную точку зрения: отец должен вкладываться в ребенка точно так же, как и мать. Минимальная сумма алиментов, которая не дотягивает даже до полутора тысяч рублей, проста смешная. Ситуации, когда мужчины приходят в бухгалтерию и прямо заявляют, что им нужно оформить зарплату так, чтобы алименты были как можно меньше, недопустимы. Необходим действительно работающий правовой механизм, который будет защищать интересы ребенка, а не отца, который искренне верит, что раз жена бывшая, то и дети такие же. И именно феминистки раз за разом обращают внимание на этот вопрос.

Это далеко не весь список проблем, для решения которых феминизм нужен тебе и всем женщинам. Возможно, ты ни разу не сталкивалась ни с одной из этих трудностей: муж никогда не повышал на тебя голос, начальник не хватал за коленки, недавний знакомый или старый друг не пытались затащить в постель только потому, что ты зашла к нему в гости одна, а, значит, хотела секса. Но это не значит, что этого никогда не произойдёт. А ещё есть другие женщины — сестра, подруга, дочь, внучка. И эти проблемы могут коснуться их. Несомненно, ты станешь на их сторону и попытаешься помочь, но, поверь, гораздо проще это будет сделать в мире, где эйчары под страхом исков боятся спрашивать у соискательниц, как давно они замужем, а полицейские приезжают на крики через пять минут, а не на следующий день.

А ещё стоит помнить: то, что дали, могут и забрать. Два года назад семейное насилие перевели из разряда уголовных преступлений в административные. Сейчас законодатели регулярно обсуждают вывод абортов из системы ОМС, а общественное движение «Отцовский комитет» ратует за отмену алиментов, если инициатором развода была женщина. Это хороший повод задуматься, действительно ли самое время отказываться от феминизма.

Это не означает, что тебе надо немедленно записаться в феминистки, срочно порезать простыню на транспаранты, отправиться на пикет, а сразу после этого пойти работать волонтёром в кризисный центр для женщин. Но было бы неплохо просто перестать говорить, что феминизм больше не нужен, а у женщин уже есть все права, и если равенства где и не хватает, так это в каком-нибудь Иране, а не у нас, в России. Феминистки не придумывают проблемы — они лишь озвучивают их. Как только дискриминация женщин уйдет в прошлое, феминизм исчезнет сам собой, потому что озвучивать будет нечего.