«Ночная тварь»: история маньяка Бориса Серебрякова, который обещал вернуться после смерти

Родился Борис Серебряков в Чечено-Ингушской АССР спустя месяц после начала Великой Отечественной. Мать воспитывала сына и двух дочерей одна, и Борис доставлял ей немало хлопот. Нрав у парня был буйный: он постоянно ввязывался в драки со всеми подряд — от родственников до случайных прохожих. Его неоднократно задерживали за кражи, поджоги и нaпадения на людей, но доказать вину Серебрякова милиционерам ни разу не удалось.

В Куйбышев Борис перебрался после службы в армии. Помогла ему сестра, которая уже давно жила в городе: она устроили Серебрякова рубщиком на кабельный завод. Удивительное дело, но на новом месте брат начал вести себя иначе. Коллеги считали его тихим парнем, соседи по дому — неразговорчивым, но спокойным жильцом. Серебряков избегал посиделок со спиртным и везде ездил на велосипеде, лишь улыбаясь в ответ на шутки: «Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет».

Быть примерным гражданином Борису удавалось до 5 сентября 1967 года. Ночью он нaпал на Екатерину Харитонову, которая показалась ему легкой добычей: трамвайный диспетчер дежурила в депо ночью одна. Серебряков ворвался к ней уже без штанов и с тесаком, который носил с собой постоянно. К его удивлению, женщина дала отпор: ей удалось вырваться, выпрыгнуть в окно и убежать. Может, Борис попытался бы ее догнать, но тут подъехал трамвай, и на крики Харитоновой сбежались вагоновожатые. Преступник ретировался.

Брис продолжил нaпадать на жительниц Куйбышева, а в ночь 27 на 28 апреля 1969 года совершил первое убийство. Через окно он залез в квартиру семьи Зоткиных, где жили муж, жена и пятилетний мальчик с ДЦП. Всех троих Серебряков забил кирпичом, тело женщины изнасиловал. С собой он прихватил часы и деньги, потом поджег вещи и ушел. После этого по городу поползли слухи о появлении маньяка.

За год они почти утихли, а вот тяга убивать в Серебрякове не угасла. В ночь на 30 апреля 1970 года он забрался к двум женщинам — Екатерине Куцеваловой и ее дочери Ольге. Обеих он оглушил обухом топора и начал насиловать мать, думая, что она мертва. В этот момент пришла в себя Ольга: она принялась кричать, разбудив соседей, и маньяк сбежал. Обе жертвы выжили. Через неделю Серебряков снова вышел на охоту и в этот раз довел дело до конца: тела 70-летней Прасковьи Саловой и ее 30-летней квартирантки Нины Васильевой нашли пожарные — Борис опять поджег место преступления.

В городе началась паника. Под угрозой оказались выборы в Верховный Совет СССР: куйбышевцы отказывались пускать агитаторов к квартиры, даже если их сопровождали милиционеры, и прямо говорили: «Голосовать не будем, пока не поймаете убийцу!» Те, у кого была такая возможность, покупали ружья, на улицах день и ночь дежурили дружинники.

Борис знал, что его ищут, но не остановился. В ночь с 4 на 5 июня он проник в квартиру Мормоновых. В комнате спали муж, жена и двое детей. Сначала Серебряков убил взрослых, девочка, как он потом рассказывал, начала плакать и кричать: «Дядя, не трогайте нас, пожалуйста», — мальчик залез под кровать. Но Серебряков никого не пощадил. Потом на допросах он спокойно объяснял: мол, свидетели ни к чему.

Милиционерам удалось обнаружить первые улики — потерянный Борисом велосипедный ключ. После этого начали останавливать и проверять всех любителей крутить педали, и 8 июня 1970 года один из дружинников заметил мужчину на велосипеде, который прятал под плащом топор. Парень попытался подойти к странному спортсмену и тут же получил удар по голове. Остальные дружинники бросились за Серебряковым в погоню и в конце концов настигли его.

На допросах Серебряков вел себя, словно ничего особенного не произошло. «Убил, ну и что?» — равнодушно говорил он. После экспертизы его признали психически здоровым и отдающим отчет в своих действиях. Дважды «убийца на велосипеде» пытался бежать: один раз попытался нaпасть на конвоиров, второй — прикинулся больным в надежде, что легко справится с врачами.

Во время заседания все желающие не поместились в зале суда: сотни горожан хотели посмотреть на человека, который держал в страхе весь город. Услышав, что его приговорили к смертной казни, Серебряков сказал: «Я ещё вернусь». Верил он в это или нет, неизвестно. Как бы то ни было, маньяк ошибся: в начале 1971 года его расстреляли, а вскоре в Куйбышеве о нем забыли.