Важно то, что у тебя внутри

«Перед нашей встречей я попросила героинь взять с собой предмет, который мог бы поместиться в сумку. Это могла быть книга, наушники, украшения — всё, что дорого сердцу и воспоминаниям. Выбранные предметы стали частью нашей съемки. Каждый кадр выбран не случайно. В каждую долю секунды я выбирала момент, чтобы его сделать. Момент, в котором всё сходилось с моим чувством и с тем, как проявлялась героиня. Я не делаю ретушь и не изменяю пропорций тела. Для меня это важная составляющая фотосъемки и возможность дать человеку встретиться с собой через фотографию», — поделилась фотограф Анисия Кузьмина.

Прошла через лечение в 14 лет.

Если я вдруг внезапно заплачу, вы не пугайтесь. Иногда организм может сам такое выдавать. По жизни я эмпат. Хорошо чувствую эмоции других людей. Могу легко начать разговор с любым человеком. Люблю танцы, музыку, театр — меня не пугает сцена. Сейчас учусь в институте на менеджера социально-культурной деятельности. Хочу в будущем творчески помогать людям.

Достаточно долго мирилась с тем, что я постоянно эмоционально выражаю себя слезами. Во время лечения в больнице это не казалось странным. Наоборот, любая моя реакция была показательна для врачей. Но в обычной жизни хочешь не хочешь, а постоянно сравниваешь себя с другими ребятами. Думаешь, почему ты не такая? Хочется быть более эмоционально стабильной, уметь выдерживать нагрузки, легче запоминать информацию. С этими переживаниями мне помогают справиться мама и психолог. Они постоянно напоминают мне, что никто не проходил такой же путь, как и я. Не учился заново поднимать голову, садиться и ходить.

Болезнь — это как внезапное испытание судьбы, к которому нельзя подготовиться. И начало совсем новой жизни. Я практически родилась заново. При этом как будто осталась всё той же Тасей, веселой, честной, открытой и любящей пошуметь девчонкой.

Думаю, у меня никогда не было сильного отречения от себя. Во время лечения я не испытывала страха ни перед первой, ни перед второй операцией. Мой мозг просто принял новую действительность, что сейчас самое главное. Ни школа, ни друзья, а мое здоровье и доверие врачам. Даже момент, когда у меня стали выпадать волосы после химиотерапии, восприняла спокойно. Мне было интересно наблюдать за изменениями в теле. Я научилась быстро адаптироваться к обстоятельствам и делать так, как мне будет комфортно. Отстаивать свои границы.

Точно не собираюсь вычленять из жизни те два года, в которые проходило активное лечение. Да, я не совсем обычный человек, но и не сильно пострадавший инвалид. Я где-то между.

Прошла через лечение в 4 года.

Очень люблю фиолетовый. Недавно мы с мамой даже собрали целый образ в этом цвете — костюм, обувь и бант на голову. Всё фиолетового цвета. Обожаю его.

Часто ли я сомневаюсь в себе? Да, был момент, когда я переживала из-за своего невысокого роста. Казалось, что у меня не та фигура и лицо, но сейчас я уже намного спокойнее к себе отношусь. Снимаю ролики для социальных сетей, где танцую под песни. Рисую и фотографирую. Но сильное внимание со стороны других людей всё равно смущает. Иногда, находясь в каком-нибудь общественном месте, мне хочется убежать и спрятаться, чтобы никто не видел.

Я заболела, когда мне было четыре года. Незнакомый мальчик столкнул меня с горки, я упала и сильно ударилась головой. После чего меня забрали в больницу. Там и началось всё плохое: у меня обнаружили опухоль мозга. Из-за болезни возникли сильные проблемы с памятью. Я очень медленно учусь, средне пишу и читаю. Сейчас уже всё потихоньку становится лучше, потому что много занимаюсь с разными преподавателями, логопедом и психологом. Но всё равно переживаю, что не могу делать то, что умеют другие подростки моего возраста.

В школе я веду себя очень аккуратно, особенно на лестницах. Стараюсь осторожно подниматься и спускаться, держась ближе к стене. Боюсь, что кто-то из ребят опять случайно толкнет меня, и всё опять повторится как в детстве.

Очень хочется быстрее всему научиться. Иногда даже спрашиваю маму: «А у меня правда получится?». Знаю, что нужно верить в себя. Это не всегда получается, но я стараюсь.

Прошла через лечение в 14 лет.

Зимой 2020 года мы с семьей поехали на новогоднюю елку. После представления мне стало как-то не по себе — поднялась температура, затем начало сильно закладывать уши, двоилось в глазах. Какие-то безумные головные боли. Было ясно, что необходимо обследоваться. Долго ездили по разным врачам, не могли понять причину, пока окулист не направил нас на МРТ. Там-то и стало понятно, что у меня опухоль мозга, на фоне которой развилась гидроцефалия.

Было очень сложно принять свою новую внешность. Особенно во время химиотерапии, когда начали выпадать волосы. Ты смотришь на себя в зеркало и думаешь: «Не хочу, чтобы это была я». Сильно ранило и поведение других людей. Многие друзья, знакомые переставали со мной общаться, блокировали в мессенджерах. Просто из-за того, что у меня нет волос, бровей и ресниц.

Главное, что я поняла за время моей болезни — важно не то, какая у тебя внешность, а то, что у тебя внутри. Ты можешь быть красивым, идеальным, надевать разные маски, но внутри оставаться пустым человеком. Болезнь научила ценить то, что меня окружает. И позволила встретить удивительно сильных и крепких духом людей.

В отделении больницы рядом со мной лежал мальчик, он был глубоко верующий человек. В течение шести лет боролся с болезнью, но ничего не вышло. Меня поражало, что он никогда ни на что не жаловался. Перед своим уходом он передал мне иконку, которая всегда была с ним, со словами: «Молись ей, и у тебя всё будет хорошо». Я никогда ее с себя не снимаю.

Еще очень помогала музыка. Я с детства пою и играю на инструменте. И в любой момент жизни музыка дает мне силы, воодушевление, спокойствие и поддержку. В этом году мечтаю выпустить свой музыкальный альбом. И передать людям мою влюбленность в искусство, которое развивает, укрепляет и делает невероятное с каждым человеком.

Прошла через лечение в 14 лет.

Красота, красота... сложно дать определение. Это больше внутренее, нежели внешнее. Это то, что остается, когда смываешь косметику. Красота в умении ее замечать — в мелочах, в странных и, возможно, необычных для общества вещах. Она в искусстве и музыке, которая может в один момент снести тебе «крышу».

Как ни странно, но благодаря болезни состоялась моя внутренняя сила. В начале, когда я только обо всем узнала, было неимоверно сложно. Да и потом, когда училась заново ходить, писать и делать другие, казалось бы, обыденные вещи... Но шаг за шагом моя сентиментальность и способность расстраиваться из-за каждой мелочи превращались в упорство и желание достигнуть поставленной цели. Слова мамы: «По выходу ты станешь очень сильной», — оказались правдой. Я научилась шире смотреть на любую проблему, не думать, что будет тяжело. Рассудительность и любовь к рефлексии помогли понять, что со мной произошло, смириться и продолжать жить дальше.

Конечно, в чем-то я завишу от мнения окружающих. В вопросах моего внешнего вида, например. Хочется, чтобы не было проблем с волосами и чтобы брови были чуть ярче. Есть неуверенность в себе, в своих знаниях. Но я работаю с психологом, учу себя проще относиться ко многим моментам и не бояться идти в сложное. Мне важно сохранять независимость и управлять своей жизнью. Очень хочется найти работу по специальности реклама и связи с общественностью с комфортным графиком и возможностью не быть в офисе пять дней в неделю.

Прошла через лечение в 13 лет.

Я довольно ранимая, меня пугают трудности. Нужно время, чтобы собраться и решиться на какой-то смелый шаг. До болезни я была очень общительной, все без разбора были мои друзья. Теперь я более настороженно отношусь к людям, приглядываюсь к ним. Легче говорю чему-то «нет». Ценю понимание, доброту. Мне важно видеть, что у человека напротив есть ответственность и своя цель в жизни.

Первые полтора года после операции я в полной мере не могла осознать, что со мной происходит. Обратно в обычную школу меня не взяли, преподаватели почему-то решили, что я не справлюсь с учебной программой. Пришлось переходить в частную. Тогда у меня были очень короткие волосы и на голове хорошо виден шрам. Одноклассники никогда не задирали меня, но часто спрашивали, что со мной случилось. Приходилось отвечать, почему я не могу бегать, прыгать и быть как другие дети.

Помогло смирение, увлечение медициной с ранних лет и внутренние монологи, в которых я объясняла сама себе, почему я чего-то не могу и как мне этого достичь. Свою роль сыграло еще и то, что мама, бабушка и лечащие врачи сразу после курсов лучевой и химиотерапии стали говорить мне: «У тебя теперь есть особенности, нужно учиться с ними жить». От их слов мне становилось легче. Я переставала сравнивать себя с другими.

Очень хорошо помню момент, когда по-настоящему приняла себя. Как-то в больничном стационаре ко мне подбежал мальчик и закричал: «Ты — монстр!». И в ту секунду мне стало очень смешно. Я отчетливо поняла: меня не волнует, что обо мне думают чужие люди. Я знаю, что я классная и многого достигла в физическом и психологическом плане. Окончила школу и медицинский колледж, поступила в институт на фармацевта. Мечтаю научиться танцевать так, как я умела это делать в детстве до болезни, выступать на конференциях с докладами и не бояться.