Почему он не перезвонил?

– Ты не прав, Фил, — ответил я, — негодяем нельзя кого-либо выставить. Негодяем можно либо быть, либо не быть.

– Неправда, Фил, — сказал он, — я ж не негодяй. Я паинька. Но некоторые из них просто требуют, чтобы ты вел себя, как последний гад, потому что иначе им просто не смириться с разочарованием.

Мы с Филом называем друг друга Фил. Пошло это еще со школы, когда мы неожиданно обнаружили, что знаем много новых слов, и каждый день угощали друг друга новыми прозвищами:

– Эй, геронтофил, здорово!

– Здорово, зоофил!

– Как сам, библиофил?

И все в таком роде... Со временем от всего этого скопища извращений остались только два Фила. Которые, между прочим, до сих пор еще не решили всех своих мужских проблем, не узнали всех пинкодов к миру и отгадок на все загадки, которые загадывает жизнь вообще и женщины в частности.

– Ты не можешь не согласиться, Фил, — сказал Фил, — что, когда вступаешь в близкую близость с девушкой, ты чаще всего сам не знаешь, что из этого выйдет. Может быть, ты влюбишься на всю жизнь, а может быть, с утра рассмотришь ее поподробнее и скажешь: «Ёёёооо...» Потому что, когда это все происходит, ты либо пьян, либо слишком очарован, либо просто нельзя упустить такой хороший случай...

Я намеренно не пишу, как на самом деле зовут моего друга Фила. Чтобы не расстраивать его еще больше. Сам факт того, что я написал о нем (в том случае, если мой друг Фил это обнаружит), будет для моего друга Фила достаточным расстройством. У Фила низкая самооценка. Я бы даже сказал, чрезвычайно низкая. Сейчас я хотел было написать: «Проблема в его папаше. Дело в том, что его папаша, старый короед Юрий Федорович, всегда называл его...» – когда понял, что ни разу в жизни не слышал, чтобы старый короед хоть как-нибудь его называл. По-моему, он вообще к нему не обращался. Если он хотел сообщить что-то Филу, он обращался к его матери. «Завтра едем красить дом. Он тоже должен поехать». Даже в его присутствии. Я сто раз видел. На Фила он при этом слегка показывал костяшками пальцев. Было в этом показывании что-то среднее между разочарованием и брезгливостью, и как будто недоумение, как же так получилось, что он, Юрий Федорович, произвел на свет ТАКОЕ. И сейчас старый пень ничуть не стал лучше. Только старее. Так что неудивительно, что у Фила масса комплексов.

Для Фила основной мужской проблемой всегда было «кто б мне дал». Мужчинам вообще свойственны сомнения в том, что их ухаживания интересны девушкам. В особенности до определенного возраста. До определенного возраста я так парился, когда приступал к процессу охмурения, что положительный результат меня скорее изумлял! Но позже я понял, что в самом худшем случае ты получишь отказ. И перестал париться. Ясное дело, и число отказов сократилось. Моей основной мужской проблемой стало уже не «как бы мне найти ту, которая не откажет», а «как бы мне найти ту, которая может по-настоящему взять тебя за живое». Это, конечно, тоже не идеал Платона. Но это, по крайней мере, стремление к чему-то осмысленному.

Фил же благодаря своим комплексам так и не перешел на более зрелую стадию. В свои тридцать три в плане отношений с женщинами он остался недорослем, который, найдя жертву, чьим беспомощным состоянием удается воспользоваться, кричит «Йес!», бьет себя кулаками в грудь и малюет жирную неряшливую звезду на фюзеляже.

После же, утвердившись в своем мужчинстве, начинает придирчиво рассматривать трофей. Поскольку Фил хронически недоволен собой, сомневаться в ценности трофея его заставляет уже само то, что трофей этот достался ему. К сожалению, в этом он прав... Фил, прости, старичок.

Понимаешь, Фил, — говорит Фил, — у них же должно быть какое-то шестое чувство? Ну, она же не может не чувствовать, что я больше ничего не хочу? И почему они этого никогда не понимают? Вот представь себе идеальную ситуацию – своим шестым женским чувством она догадывается, что все, что между нами было, было просто так... то есть, произошло не из-за каких-то там глубоких метафизических причин, а просто потому, что нас уложили на один диван, а я, черт возьми, мужчина! Все произошло потому, что произошло, и все! И она, почувствовав это, просто исчезает с радаров. Не пишет «Вконтакте» «Как дела?», не выкладывает песни на стенку. Не зовет как бы между прочим пойти в «Мишку», типа, мы тут с подружками мимо идем, хочешь с нами?!

У нее есть гордость. Все, исчезла, нет ее. Надо – ищи ее сам. Может быть, я и найду! Я тогда и захочу, может быть! Но они...

У меня самого пару раз был такой опыт – «просто исчезла, и все». Один раз было жестко. Эта отвратительная особа не оставила мне пространства для маневра, улизнув по принципу «возбудим и не дадим» в самый интересный момент. Она была такая смешная, что я потерял бдительность. Она сказала, что позвонит мне. Разумеется, при таких раскладах я не мог позволить себе звонить сам. До тех пор, как я окончательно не осознал, что она не позвонит, я ждал, как Жданов. Я настолько яростно ждал, что чуть не испарился через поры. Я испускал флюиды. Я даже загадывал на троллейбус – придет через три минуты, она объявится. Я обливался кровью. Я тысячу раз пожалел девчонок, вынужденных перманентно находиться в роли такой вот глубоко заинтересованной добычи, которая может только активно хотеть и пассивно ждать. Лучше уж быть посланным... Я не знаю, что бы я делал, если бы тогда был «Контакт». Мне повезло, что тогда его еще не было, и я был избавлен от унизительной необходимости рассматривать снаружи и с изнанки ее страничку, искать тайные смыслы, пытаться определить, кто же из этих людей на фотографиях ее мужчина, и мучиться дилеммой – написать или не написать «Как дела?». Или, может, оставить песню на стенке? Хорошая песня ни к чему не обязывает, просто дружеский знак внимания, как кивок головой...

Все то, что переживают девчонки. Все то, что переживает бедный Фил, когда пытается найти подход к девушке, которая действительно ему нравится, и которая, разумеется, никогда ему не отдастся!

– У меня есть теория, — сказал Фил, — что им необходимо, чтобы я повел себя как козел. Не отвечал на сообщения. Не брал трубку. Не постил песен в ответ. Как-нибудь высокомерно комментировал. Чтобы она могла сказать себе: «Ну козел! Очень ты мне нужен!» – и удовлетвориться. А если она просто исчезнет, то откуда она знает – вдруг она потеряла клевого мужчину? Вот по этой логике они и провоцируют!

– Но ты знаешь, — сказал Фил, — как бесит? Как бесит! Что прямо хочется взять...ммм... свою палку назад!

Я же говорю, все дело в его комплексах. Мужчина, который уважает себя, не станет делать этого просто так – потому что не отказали. Ему нужно что-то большее, что-то хоть немного, хоть каплю осмысленное...

– А если он очень пьян?

– Ну... если пьян, тогда может быть... в виде исключения.

– А если он три месяца сидел на скале и ловил крабов, не ел ничего кроме крабов, и у него вот-вот штаны треснут, и если он кого-нибудь не поимеет, он сам побежит по отвесной стене, как краб?

– В принципе, может быть...

– А если его вероломно кинула глупая самка, и он готов наказать весь род глупых самок, от первой до последней, по очереди?

– Эээ... наверное...

– А если ему страшно одиноко?

– Ммммм.........

Ту вероломную самку, о которой я написал выше, я снова встретил через три месяца. Я был не готов. Фил отругал меня, что я не разработал заранее детальный план уничижения с непременным ее осмеянием, изведением и покаранием.

– Фил, ты потерял в моих глазах! Я тебя презрел! Ты должен был доказать!

Но я оказался не готов, поэтому просто стоял, улыбался, слушал ее беззастенчивую болтовню:

– Ну ты извини, что я тебе тогда не перезвонила, даже не помню почему – то ли телефон украли, то ли забыла, не важно, лучше расскажи, как ты поживаешь, чем сейчас занимаешься, какие планы на лето...

И я думал, что есть у тебя жуткие комплексы или нет, все равно всегда найдется кто-то, кто скажет тебе:

– Просто исчезни!

А еще я был страшно рад ее видеть.

...но психологи утверждают, что в 30% случаев мужчины соглашаются на секс без симпатии, потому что им неудобно отказывать! Когда мужчине кажется, что девушка активно намекает на близость, он считает своим мужским долгом не обмануть ее ожидания, даже если сам бы предпочел уйти домой и поспать перед телевизором.

Что ты будешь делать, если он не звонит?

Леля, 29 лет: «Страшно страдать и мучиться, возможно, даже умру от злости».

Наталия, 35 лет: «Наплюю и забуду, но порчу нашлю!»

Марина, 26 лет: «Позвоню и спрошу: "Что не звонишь – не понравилось?!»

Катя, 36 лет: «Подожду пару дней и пошлю смс: "А у тебя случайно нет дома Кафки?»

Настя, 25 лет: «Попрошу подругу аккуратно выяснить, вотс зе, собственно, фак?!»

ТЕКСТ: Григорий Грин