Дорога как память

Дней через пять сценарий «Как бы я жил без нее» оказывается целиком исчерпан. Вместе с похмельем приходят покаянные мысли и сомнения: «А может, зря мы расстались?» Диван безнадежно испорчен, перед коллегой неудобно, а впереди воистину бесконечные выходные, которые предстоит провести с мыслями о ней: «О чем она сейчас думает? Что делает? Где она?» и самая опасная: «С кем?»

Мальчики и девочки в подобной ситуации не слишком отличаются друг от друга: и те и другие постоянно прокручивают в воображении хронику совместной жизни с акцентом на приятных сценах, дополнительно окрашенных в пастельные тона. Даже воспоминания о скандалах приобретают какой-то сладковато-ностальгический оттенок, ведь до последнего дня они заканчивались сексуальным примирением.

Но надо жить дальше. Вопрос: как? Традиционные и якобы испытанные способы реинкарнации оказываются малоэффективны.

Выбросить ее (его) вещи, сжечь фотографии, удалить из друзей во всех соцсетях... Старая и вроде бы кем-то проверенная методика «вычеркнуть из памяти» дает сбой. Чем сильнее пытаешься не помнить, тем ярче воспоминания.

В 80-е годы прошлого века гарвардский профессор психологии Дэниел Вегнер попытался доказать, что постоянные воспоминания о прошедшей любви во многом обусловлены попыткой избавиться от них. Порочный круг «подавление – актуализация»: пытаясь вычеркнуть из памяти некую информацию, ты думаешь о том, что вот эту информацию надо вычеркнуть из памяти.

Это открытие великого психолога современности было изложено за 600 лет до него в анекдотах о Ходже Насреддине: «Ты выздоровеешь, если не будешь думать о белой лошади. Ни за что не думай о белой лошади! Понял? Что бы ни случилось, не думай о белой лошади!»

Действуя, согласно методике «вычеркнуть все из памяти», мы на самом деле только освежаем в своих мыслях самые тяжелые из воспоминаний, которые, как белая лошадь, начинают нас преследовать постоянно, переходя в разряд болезненных. Если ты действительно хочешь что-то забыть, не заставляй себя этого делать. Пытаясь изо всех сил надавить на сложный механизм памяти, ты получишь букет навязчивых переживаний.

В 1985 году Вегнер опубликовал статью «Когнитивная взаимозависимость близких отношений». За сложным названием со множеством неизвестных (объяснить, что такое «когнитивный», гораздо проще, чем понять, что такое «близкий») стояли результаты проведенного им эксперимента.

Доктор Вегнер отобрал 60 пар, абсолютно ничем не примечательных, кроме того, что у них был довольно приличный стаж совместной жизни. Половину подопытных он оставил в паре с постоянным партнером, вторую половину перемешал как попало. Всем парам, назовем их «стабильные» и «случайные», был предложен тест на запоминание: картинки, слова, цветные пятна – в общем, обычные психологические штучки. В результате все «стабильные» пары продемонстрировали абсолютно по всем тестам более высокий результат, чем «случайные».

Размышляя над полученными данными, Вегнер пришел к выводу, что люди в паре используют друг друга для хранения информации. Скажем, мужчина лучше запоминает автомобили, технику и сорта алкоголя, а женщина – цвета, названия растений и торговые марки. В каждой паре со временем образуется своя зона ответственности, каждый фиксирует «свое», а вместе они запоминают гораздо больше, чем два случайных человека. Вегнер ввел в научный обиход термин трансактивной, или кочующей, памяти: кто-то вместо тебя запоминает и хранит некий фрагмент информации. За это ты запоминаешь и хранишь другой фрагмент (которым твой партнер отныне не обязан засорять свой мозг). При обоюдном усилии цепочка памяти начинает работать – и складывается целостная картинка.

Вот тебе и разгадка, почему он никогда не помнит, где его любимая синяя рубашка, а ты – где ключи от машины. Пусть вас больше это не раздражает: вы просто доверили друг другу... свою память.

Я, например, был не в курсе, где лежат наши загранпаспорта и как разогревать еду в микроволновке, потому что понимал, что с этим разберется она. А она, как я теперь знаю, даже не пыталась выучить номер нашей машины и телефон сервиса, полагаясь на меня.

Вот почему стратегия вычеркивания из памяти с самого начала оказывается ошибочной. Она не только усугубляет страдания, она провоцирует дополнительные бытовые проблемы. Расставшись, надо не забывать, а вспоминать. Не убегать от мыслей о неудавшихся отношениях, а возвращать их, попутно восстанавливая разрушенные блоки информации о днях рождения общих друзей, принципах работы бытовых приборов и способах ухода за домашними растениями.

Всего мне, конечно, не вернуть, но во всяком случае я стал понимать, почему, разыскивая соль, неизменно через некоторое время обнаруживал себя сидящим за кухонным столом в мыслях о нашем разрыве. Раньше мне казалось, что проблема исключительно в женщине, теперь ясно, что проблема в солонке. Почему бы просто не запомнить, где хранятся все специи?

Беспомощность и растерянность, которые охватывают нас после расставания, происходят от потери доступа к памяти партнера. Это надо знать, переживая разрыв... Наверное, стоит попытаться сохранить с бывшим возлюбленным хоть какие-то (приятельские, холодно-деловые, условно-вежливые) отношения. Кто знает, какие важные для тебя файлы хранит его мозг. Об их существовании ты сейчас, быть может, даже не вспомнишь: помнит-то он.

Когда я размышлял над феноменом трансактивной памяти, я вдруг понял, почему противоположности сходятся. Союз людей с несхожими интересами плодотворнее для запоминания. Когда двое заточены под одно и то же, это сужает их общий горизонт и лишает взаимозависимости. Зачем жить с человеком, без которого можно жить?

Мы непроизвольно тянемся к тем, с кем не только весело, но и комфортно. К тем, кто возьмет на себя бремя запоминания вещей, которые нам самим скучно и неохота помнить.

Наш союз лопнул по швам, и у этого была тысяча причин. Все, что нам двоим нужно сейчас, – восстановить важные блоки нашей памяти и перестать думать о белой лошади.

Кажется, у меня это начало получаться.

ТЕКСТ: Андрей Петров