Антон Бубликов об оргазме
Оргазм, понял Антон Бубликов, и ускорился. В его представлении женский оргазм был ценной добычей, которая поднялась из неведомых глубин ради бубликовского червяка да зацепилась губой за крючок. Остальное он считал делом техники.
Сначала Бубликов очень осторожно подводил оргазм поближе к берегу, а потом – когда деться оргазму было уже некуда – резко подсекал. Как можно догадаться из этого описания, в женских оргазмах и рыбалке Бубликов разбирался примерно одинаково.
«Да у меня ногу свело!» — донеслось до ускорившегося Бубликова. «И я тебя!» — радостно ухнул Бубликов в ответ. «Я говорю, ногу свело!» — повторила М. уже разборчивей и громче. Для большей понятности она мягко отпихнула Бубликова в сторону и, охнув, принялась разминать правую икру.
Вот интересно, подумал отвергнутый Бубликов, в фильмах никогда такого не увидишь. И ноги там ни у кого не сводит, и щекотно никому не бывает. Почему же в жизни все так сложно? Или вот, например, ногти на ногах: растут и растут, а, казалось бы, зачем.
«Ну и чего, — сказал он вслух, пока ногти не захватили целиком его внутреннее пространство. — Отошло?» – «Отошло», — кивнула М. Для верности она поводила ногой из стороны в сторону, но, кажется, и правда отошло.
«Давай тогда на стул перейдем», — предложил Бубликов, с неприязнью оглядывая диван. И, не дожидаясь ответа, перешел к стулу у окна. «Погоди-ка, — сказал он М., не успела она пристроиться, — давай еще окно закроем. Мало ли, соседи». – «Пусть завидуют», — сказала М., которой переезд придал решимости. Она была готова завершить начатое, даже если это приведет к увечьям. Бубликов, ничего про эти планы не знавший, хотел возразить, что завидовать тут особо нечему. Например, он сам, увидев в окне Бубликова, вряд ли исполнится зависти. Однако он вовремя сообразил, что М. могла иметь в виду себя, и промолчал.
Начали.
Поверхность стула оказалась неожиданно колючей. Определенно этот предмет мебели проектировался без учета того, что на него могут сесть голым всем. Но мужественный Бубликов решил терпеть, потому что два глобальных переезда за один секс – это уже слишком. К тому же М. неожиданно крепко обхватила его ногами. Оргазм, понял Бубликов, и ускорился, но оказалось, что у М. опять свело ногу. Они, на зависть соседям, вскочили с колючего стула и встали у окна.
«Неправильный какой-то стул, — сказал Бубликов, у него до сих пор покалывало в нежных местах. — Странный». – «Ага», — сказала М., держась за ногу. Ее оргазм все еще прятался в неведомых глубинах и всплывать, кажется, не собирался. «Раньше все нормально было, — сказал Бубликов. — Раньше помнишь, какой был стул!» Вот, подумал он, и старость. Уже стулья тебе не те.
«Так это другой был стул, — ответила М. — Мы его на старой квартире оставили». – «Вот оно что, — потрясенно произнес Бубликов. — А я-то и чувствую, что стул какой-то не такой! Тот ведь повыше был, верно?» – «Ага», — сказала М., которая только что пообещала себе, что с рыбалкой на сегодня все. «Кто ж так стулья проектирует, — сварливо сказал Бубликов стулу, — что они ни для чего непригодны. Ни по росту, ни вообще». – «Самое обидное, — сказала М., осторожно подводя Бубликова поближе к дивану, — что мы не можем вернуться на старую квартиру и сказать, что нам нужен наш старый стул. Не поймут». – «Не поймут», — зевнул Бубликов. «Мы даже в "Икею" не можем прийти, — сказала М., укрывая Бубликова, — потому что они хоть и говорят, что их мебель можно испытывать как угодно, вряд ли имеют в виду, что ее действительно можно испытывать как угодно». – «Как же мы выберем стул?» — сонно сказал Бубликов. «Об этом мы подумаем утром», — подсекла М. «Ты извини, — сказал Бубликов, — но я, наверное, все. Давай завтра?» В фильмах, подумал он, такого тоже не услышишь. «Не переживай, — сказала М., — я сама устала. Давай спать». В ноге у нее противно заныло. «Давай!» — согласился согревшийся под одеялом Бубликов.
Ногти подождали, пока он уснет, а потом снова начали расти.
ИЛЛЮСТРАЦИЯ: МАКСИМ САВВА