«Хочешь секса — не буди»: почему сомнофилия не повод для шуток

На момент знакомства с Магнусом Ниам исполнилось 25 лет, она работала учителем в одной из школ Дублина. С Хуствейтом они съехались через несколько месяцев после знакомства. Как-то во время совместной прогулки с друзьями Ниам почувствовала себя плохо и вернулась домой. Мужчина остался с компанией. «Я пила только воду, но я просто отключилась, — говорит Ни. — Я не слышала, как вернулся Магнус, что странно, ведь я обычно чутко сплю».

Утром девушка обнаружила, что на ней нет пижамы, а на бедрах остались следы спермы. Бойфренд лежал рядом. «Ты занимался со мной сексом, пока я спала?» — спросила Ниам. В ответ услышала: «Да». Она была потрясена и растеряна. «Я не могу дать согласия, когда сплю, — сказала она Магнусу. — Никогда так больше не делай». Но уже через две недели всё повторилось. «Ты поступаешь так постоянно?» — спросила тогда Ниам. «Всё это время», — признался Хусвейт. По словам мужчины, он занимался сексом со спящей Ниам три раза в неделю с тех пор, как они были вместе.

Девушку вырвало: она долго сидела дома в обнимку с ведром. Утром, как только открылись кафе, Ниам ушла из квартиры, чтобы встретиться с подругой. «Я рассказала ей, что Магнус занимался со мной сексом во сне, и она ответила: "Это не секс. Это изнасилование". В тот момент я не могла признать это. Я не хотела использовать это слово», — говорит Ниам.

Весной 2021 года доктор психологических наук Джессика Тейлор провела исследование, чтобы оценить масштабы насилия над женщинами. В опросе участвовали 22 тысячи респонденток. Тейлор избегала таких «общих» формулировок как «жестокое обращение» или «изнасилование». Она задавала девушкам вопросы о конкретных действиях. Вас когда-нибудь кусали? В вас плевали? Пытались душить? Вы когда-нибудь просыпались от того, что мужчина-партнер занимался с вами сексом или пытался это сделать?

На последний вопрос утвердительно ответили 51% респонденток. Опрос, проведенный редактором VOICE в социальных сетях, показал то же соотношение, что и исследование Тейлор: из 336 женщин 168 (50%) сказали, что сталкивались с сомнофилией.

Представительница правозащитной организации Rape Crisis Кэти Рассел говорит, что не удивлена результатами, которые получила Тейлор. «Считается, что если вы спите в одной постели со своим бойфрендом или супругом, если вы обнажены или давали согласие прежде, то это не может быть изнасилованием. Но существует большая разница между тем, чтобы осторожно разбудить партнершу и заняться сексом, и сексуализированными действиями со спящей женщиной», — говорит она.

Во время обсуждения опроса Тейлор в Сети люди нередко занимали диаметрально противоположные позиции. Одни говорили, что секс со спящим человеком — это насилие, другие шутили: «Единственный шанс, который у меня есть!» Аналогичную реакцию вызвало микроисследование VOICE. «Будить приставаниями и "присунуть" спящей жене — для меня одно и то же», — написала одна из участниц. «Он мне нравился, я была рада», — такой комментарий оставила другая.

По мнению Рассел, никаких вариантов быть не может. «Согласие может быть получено только тогда, когда вы способны сделать этот выбор. Если вы спите или находитесь без сознания, то это невозможно. Мы говорим об изнасиловании — на сто процентов», — считает она. По опыту экспертки, чаще всего такое происходит в абьюзивных отношениях, и сомнофилия — лишь одна из их сторон.

Клинический и судебный психолог, член совета по цифровому здоровью Норвежской ассоциации психологов Свейн Оверланд — один из немногих специалистов, которые изучают сомнофилию как фетиш. Его интерес к этой теме был вызван работой в тюрьмах, где он пытался понять мотивы сексуальных преступников. Оверланд также помогал жертвам «изнасилований после вечеринок» — так норвежцы называют нападения на женщин, которые находятся в состоянии опьянения или под действием наркотиков.

Психолог считает, что сомнофилия является частью более широкого явления — одностороннего секса. Согласно данным его исследования, за последнее десятилетие вырос спрос на порно таких категорий, как секс во сне, а также на ролики со схожими практиками, основанными на безответности партнерши и концентрации на удовлетворении собственных потребностей. Такой, например, является игра flexi dolls, когда женщины притворяются секс-куклами.

«В одностороннем сексе нет танца, нет соблазнения, нет взаимодействия, — говорит он. — Чем больше я изучал эту область, тем больше убеждался, что многие мужчины боятся заниматься сексом. Порнография всё глубже проникает в жизнь общества, но в то же время многие исследования показывают, что люди становятся менее сексуально активными». Спящая женщина, объясняет Оверланд, не представляет угрозы. Она отсутствует, превращаясь из партнерши в безопасный объект, который не может отказаться, выразить недовольство или иметь свои требования.

Клинический психолог Александра Елисеева считает, что сомнофилия связана с неспособностью устанавливать теплые интимные отношения, нечувствительностью к переживаниям других людей, отчужденностью от эмоциональной жизни — своей и чужой.

«Женщина перестает быть живым человеком, а становится средством достижения разрядки. Мужчине не надо прилагать усилия, чтобы доставить ей удовольствие. Для получения яркого оргазма сомнофилу необходимо видеть бессознательность партнерши. Переживание абсолютной власти над ней и ее телом становится для него невероятно притягательным», — говорит она.

О власти нередко говорили участницы исследования VOICE. «Мне кажется, это не зависит именно от сна. Возможно, нравится, что второй человек не контролирует ситуацию. Бывший муж пытался присунуть, когда я кормила ребенка и одновременно разговаривала по телефону», — рассказывает Ольга Д. О том же говорит Марина Л.: «Мой первый муж регулярно делал это со мной, когда я спала. А ещё, например, когда кормила грудью ребенка лежа, он мог пристроиться сзади и...»

Рассел отмечает, что сексуализированное насилие со стороны партнера считают «меньшим преступлением», что является ошибкой. «Что хуже: быть ограбленным незнакомцем или тем, кого вы любите и кому доверяете?» — спрашивает она.

По мнению экспертки, сомнофилия как кинк имеет право на существование, но требует глубокого доверия, постоянного общения и правил. Трудно представить, что 50% респонденток опроса Тейлор принадлежат к сообществам, где осознают, как именно следует подходить к подобным сексуальным практикам. «Для большинства женщин последствия сомнофилии могут быть разрушительными», — говорит Рассел.

В России отношение к сомнофилии весьма емко характеризуется анекдотом про мужа, обнаружившего на кухне записку жены: «Суп в кастрюле, котлеты на сковороде, будешь трахать — не буди». В правовом поле нет понятия супружеского изнасилования, а вот подход к сексу как к долгу женщины встречается часто. Даже психологи нередко говорят об интимной стороне совместной жизни как об обязанности: почему бы не потерпеть ради удовольствия мужа?

Бессознательное состояние воспринимается как «смягчающее обстоятельство»: меньше чувствуешь — легче перенесешь, к тому же не надо реализовывать «райдер» мужчин, основанный на порнографии, далекой от настоящего секса. Но такое отношение опасно: насилие во сне грозит теми же травмами, что совершаемое над женщиной, находящейся в сознании.

«Спустя девять лет я все еще просыпаюсь в два часа ночи. Мне не нужно сверять часы. Мы знаем, что тело хранит воспоминания о травме, и я думаю, что именно в два часа ночи это происходило», — рассказывает Ниам. «Несколько раз просыпалась от проникновения, не могла разобраться, что творится, рыдала и отбивалась. Самое неприятное, что мозг не понимает, что происходит: это кошмар про маньяка или кто-то забрался в дом. Ужас удушающий», — говорит Инна О.

Кризисный психолог и специалистка по насилию в близких отношениях Елена Голяковская считает, что сомнофилия может приводить к катастрофическим последствиям. «Это явление стоит в одном ряду с прожитым изнасилованием. Тело женщины превращается в ресурс, которым мужчина имеет право пользоваться без ее согласия. Такая объективация приводит к диссоциации: мы отделяем свою физическую оболочку от личности. С одной стороны, это защитный механизм, который позволяет пережить травму. С другой — диссоциация приводит к серьезным проблемам: женщина перестает слышать сигналы своего тела».

Когда это происходит, объясняет Голяковская, результаты могут быть плачевны. Утрата чувства голода и насыщения приводит к развитию расстройств пищевого поведения — от компульсивного переедания до булимии и анорексии. Переставая ощущать усталость, мы можем довести себя до физического истощения. Из-за игнорирования болевых сигналов женщины обращаются к врачам на поздних стадиях заболеваний, когда медицина бессильна.

Еще одна проблема — постоянная психологическая подавленность. «Когда женщина не знает, что ждать от близкого человека, она живет с ощущением постоянной опасности. Это провоцирует выброс гормонов стресса, которые, в свою очередь, негативно влияют на работу коры головного мозга, отвечающую за нашу рациональную мыслительную деятельность. Запускается колесо: угроза приводит к тревоге, которая физиологически мешает принимать трезвые решения, и это заставляет женщину нервничать еще больше. Повторяться такой цикл может бесконечно, поглощая физические и моральные силы человека», — объясняет Голяковская.

The Guardian рассказывает историю 40-летней Лизы, которую изнасиловал бывший муж. Ради дочери женщина пыталась после развода сохранить хорошие отношения с супругом и пригласила его домой на ужин. Мужчина выпил слишком много, и Лиза позволила ему переночевать в свободной комнате. «Проснувшись, я обнаружила, что он занимается со мной сексом», — вспоминает она.

Утром Лиза отправилась в местное отделение полиции. «Двое полицейских спросили, не принуждал ли он меня к этому. Нет, я спала. Он не прижимал меня к себе, не было никакой борьбы. Они сказали, что не уверены, что совершено какое-то преступление». На следующий день женщине позвонил сержант, который прочитал отчет офицеров. Он был обеспокоен тем, что случившееся не признали изнасилованием. Лиза отказалась с ним общаться: она больше не доверяла правоохранителям.

По статистике, в Англии и Уэльсе менее чем одно из 60 зарегистрированных изнасилований заканчивается обвинением. Еще сложнее обстоит дело с нападениями на спящих женщин. «Нет вещественных доказательств, нет свидетелей, иногда нет воспоминаний. Из-за этого возникают дополнительные трудности», — говорит Рассел. В случае Ниам ее бойфренд понес наказание: Магнуса приговорили к 15 месяцам тюрьмы. Однако добиться этого удалось лишь потому, что мужчина признал себя виновным. Опаивал он чем-то девушку или нет, осталось неизвестно: сам Магнус отрицал эти подозрения Ниам.

В России, объясняет юристка Консорциума женских НПО Татьяна Белова, предусмотрена уголовная ответственность за сексуальные действия, которые совершаются с использованием беспомощного состояния жертвы. Оно складывается из двух факторов: пострадавшая либо не осознает, что происходит (например, ребенок или человек с психическим расстройством не состоянии понять, что с ним делают), либо не может оказать сопротивлении (в частности, находится без сознания либо в состоянии сильного алкогольного опьянения).

«Когда речь идет о сомнофилии, то основная задача — доказать, что женщина была в беспомощном состоянии. Шанс довести такое дело до успеха очень мал», — говорит Белова. Крайне сложно убедить судей, что сон был настолько глубок, что действия насильника его не прервали. Если девушка говорит, что не стала отбиваться, опасаясь агрессии, то ее слова оценят как «могла, но не захотела», и случившееся не признают изнасилованием. «ЕСПЧ считает, что нет необходимости доказывать невозможность сопротивления, однако в России практика до сих пор складывается иначе», — объясняет юристка.

«Нередки ситуации, когда насильственные действия со стороны мужа по отношению к жене в принципе не воспринимаются правоохранительными органами как что-то ужасное и противозаконное, так как "исполнение супружеского долга еще никто не отменял"», — говорит адвокат благотворительного фонда «Юристы помогают детям» Анастасия Тюняева. По ее словам, чаще всего по таким заявлениям выносится постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.

Еще одна проблема — высокая латентность супружеских изнасилований. Они совершаются тайно, за закрытыми дверями, без свидетелей. В итоге доказательная база строится лишь на показаниях потерпевшей и комплексной психолого-психиатрической экспертизе, и следователи нередко считают, что такого арсенала недостаточно для предъявления обвинения по тяжкой статье. «Сложно привести действительную статистику по такого рода делам, но однозначно можно сказать, что случаев насилия гораздо больше, чем вынесенных приговоров», — говорит Тюняева.

Ни Тюняева, ни Белова не слышали о кейсах, связанных с естественным сном, однако в российской юридической практике встречаются дела об изнасилованиях в состоянии алкогольного опьянения. Одно из них вела Анастасия: мужчина напоил пивом и водкой 14-летнюю падчерицу, после чего изнасиловал ее. Мать ребенка обратилась в Следственный комитет. Однако из-за того, что девочка выглядела эпатажно, была «осведомлена о половых отношениях» и принимала успокоительные средства, к ее показаниям отнеслись скептически. Прямых доказательств — фото, видео, свидетелей — не было, и следователи отказали в возбуждении уголовного дела.

Женщины, столкнувшиеся с сомнофилами, оказываются брошенными один на один со своей болью. Закон их не защищает, окружающие вряд ли поддержат. Муж не стал будить? Ничего страшного, даже забавно: ты и сама не заметила, как выполнила супружеский долг. Изнасиловал знакомый на вечеринке? Сама виновата — нечего было пить. «Будешь трахать — не буди» — это не смешная шутка, а история о том, как единственное, что нам остается, — это сделать вид, что ничего страшного не случилось. Но вот несколько историй о сомнофилии: надеемся, они убедят вас, что это серьезная проблема, а не забавный эпизод супружеской жизни.

«Мой муж практиковал это годами. Утром удивленный взгляд: я ничего не помню! При этом не разрешал спать в пижаме, даже когда надо было к детям ночью вставать при открытой форточке зимой. Рассказывал мне историю: вот мужчина в Америке ночью полез на жену, трахнул, она подала в суд на изнасилование, а он это во сне сделал. Была долгая экспертиза, мужика оправдали. Типа, неосознанные действия. И якобы он, мой муж, такой же. Собираюсь подавать на развод».

«В поезде просыпаюсь от того, что меня гладят по бедру. Первая мысль: я своими бедрами вылезла с боковушки в проход и мешаю другим. Но тут же понимаю, что мимо уже прошли бы, а это продолжается. Открываю глаза и вижу силуэт мужчины. Ору, пытаюсь его схватить, но у меня не получается. Он убегает. Продолжаю орать. Люди просыпаются, кто-то его ловит. А потом мне высказывают претензии, что я мешаю людям спать. "Кому вы нужны, он мимо шел, задел". А побежал просто так. Мужик ухмыляется. А я понимаю, что ничего, совсем ничего не могу сделать».

«Меня несколько раз пытались изнасиловать во сне, причем мои "друзья". Я отбивалась, "дружба" после этого заканчивалась. Один раз не отбилась — была пьяна — это случилось с моим нынешним партнером. Я проснулась в процессе, расплакалась, ушла спать в ванную, свернувшись калачиком на полу. До сих пор с ним в отношениях, потому что он тоже был пьян, осознал, что сделал, и съехал на пару недель, чтобы я его не видела и не переживала всё это снова. Сейчас все сексуальные контакты исключительно с моей подачи».

«Был эпизод, когда я проснулась именно от того, что секс был уже вовсю, а начало я проспала. Партнер утверждал, что он тоже проснулся, только (или уже) осуществляя фрикции. До сих пор не знаю, верить или нет».

«Мы были с парнем на отдыхе за границей, однажды я проснулась от секса. Он крепко держал меня и так и не отпустил, пока не кончил. До этого всегда был нежным и внимательным в постели, предохранялся, а тут нет. Потом он заставил меня выпить огромное количество оральных контрацептивов по схеме из интернета, потому что постинора или чего-то подобного в аптеках не было. Мне долго было плохо после насилия и таблеток, ненавижу его за это всё».

«Я помню три таких эпизода. Всё было по молодости и под алкоголем, и в том числе поэтому я долгое время вообще не осознавала это как насилие и домогательства. Дальше мы поддерживали с этими мужчинами приятельские отношения, не сексуальные. Я не рассказывала об этом никому, о конкретно этих людях. Я понимаю, что они были не правы, но подсознательно ощущаю, как будто я виновата, что не осознала сразу, не отреагировала, не сказала даже им. И как будто из-за этого с моей стороны было бы нечестно говорить об этом спустя столько времени».

«Жила с парнем, который заставлял меня повторять всё, что ему понравилось в порно. И вот как-то ночью я проснулась от анального секса. Вырвалась, разрыдалась. А он: "Да чего ты? Ты, как ребенок, беззащитная лежала, мне так захотелось, я тебя там даже полизал, прежде чем..." После того случая я побрилась налысо, чтобы хоть как-то вернуть себе право на собственное же тело. А ещё через две недели его бросила».

«Мне было около 20 лет, я встречалась с парнем — это были мои первые отношения. А через пару дней после моего первого раза мы легли спать, всё было спокойно. Я заснула. И через какое-то время почувствовала, как он пристраивается сзади. Я растерялась и не сразу поняла, что происходит. Буркнула ему, чтобы прекратил, я хочу спать. Он пропустил мои слова мимо ушей и продолжил меня иметь. Остановило его только то, что у меня пошла кровь, и он, видимо, испугался. Или ему было не так приятно. Не знаю».

«Мне было 18 лет. Мы отдыхали на квартире после окончания первого курса. В какой-то момент я захотела спать. Уйти возможности не было. Ко мне весь вечер подкатывал парень, с которым я не хотела ничего вообще. Проснулась я от того, что он надо мной нависает и тычется. Проникновения не было. Но у меня очень четкое воспоминание о том моменте. Мне снилось, будто по ногам внутрь меня заползает горячий песок. Глаза открываю, а там он. Я не помнила, пока не прочитала пост с опросом. В памяти было похоронено. Мне казалось, что мне повезло, ничего не было. А было. Фу».

«Мне было 20, моему мужу — 45. И каждое гребанное утро он лез на меня. Мне надо было вставать в семь утра на работу, а в шесть он просто молча раздвигал мне ноги, слюнявил промежность и делал свое дело. Просыпалась я, когда он был уже между ног, и отбиться было проблематично, тем более со сна. Мне было больно, плюс я дико хотела спать. В итоге я начала просыпаться от первых прикосновений и бить с локтя куда попаду. Утренний секс ненавижу всей душой».

«Мой бывший молодой человек объяснял это тем, что я так сладко спала, что он не хотел меня будить. Но я вроде никогда этого не чувствовала и не просыпалась».

«Это было без малого лет двадцать назад, зимой. Я сильно застудилась и свалилась с гриппом. На второй день температура зашкалила за 40, и я была в полуобморочном состоянии. Мой тогда еще новобрачный муж потом "с удивлением" рассказывал, что под такой температурой я вдруг захотела секса и ему "пришлось" меня трахнуть. Я ничего не помнила. Не постеснялся еще и добавить, что я "так стонала, так стонала". Конечно же, мой заложенный напрочь нос и тахикардия от высокой температуры вообще ни при чем».

«Как-то раз я занималась сексом со своим приятелем, потом начала "вырубаться". И в этот момент пришёл его друг и попытался воспользоваться положением. В итоге я заснула, а наутро проснулась между ними. Было ужасно, не ожидала такого».

«Буквально в первый месяц отношений с очень здравомыслящим и адекватным, как мне тогда казалось, айтишником, мы как-то обсуждали, что, наверное, разочек проснуться от ласк было бы прикольно. Ну от обнимашек, нежных поцелуев и всего такого. Буквально следующей ночью меня разбудила его попытка засунуть в меня член без какой-либо подготовки, прям насухую. Я в ужасе спросила, что он делает. А он, как будто ничего не произошло, спрашивает: "А где смазку найти? Что-то не получается!" Это был один крохотный момент в последующей череде манипуляций и унижений, прикрываемых рациональностью. Сразу надо было бежать, еще после этого случая».

Фото: Getty images