Новогодний корпоратив

Стоявшая рядом Наташа покраснела. Видимо, было за что прощать. Остальные части многоножки вдруг проявили мужскую солидарность, поклявшись не бросать товарища в сложный момент! Тут и коллеги женского пола начали выражать участие: «Скажи, Наташка, что прощаешь, мальчикам стоять неудобно». Наташа всхлипнула, спешно покинула помещение и скрылась в неизвестном направлении.
Ее искали всем коллективом. Одни поехали к ее родителям, другие к известной им подруге, третьи на FM-радиостанцию давать в прямом эфире объявление. Через полтора часа ее нашли в офисе, читающей электронные письма. «Ты тут отдыхаешь, а они там стоят!» — грозно воскликнуло непосредственное начальство. Наташа удивилась. Она думала, мужики подурачатся и перестанут... Вернувшись на корпоратив, виновница эксцесса обнаружила корявый четырехугольник на том же месте. Наташа бросилась к тому фрагменту конструкции, который ждал прощения, и начала прощать его всеми способами, включая поглаживания и поцелуи... Конструкция развалилась, и тут же образовалась новая – из двух очень бурно говорящих друг с другом людей. Они ушли вдвоем. Все присутствующие сразу стали пить за Новый год, мужскую стойкость, женскую доброту и еще за что-то сопутствующее...
А через несколько месяцев все те же самые пили за здоровье молодых. И кто знает, сложилось ли бы все так хорошо, если бы он попросил прощения не из положения новогодней раскоряки, а как-нибудь более традиционно...

ВЫХОД ПАЛЬМОЧКИ ЧЕРЕЗ МИНУТУ, А ЕЕ НЕТ!

Организовать новогодний корпоратив – хлопотное дело. Особенно если средств на приглашение звезд первой или хотя бы двадцать первой величины нет. К счастью, вовремя нашелся специалист по тренингам, за символическую сумму он подогнал смелый сценарий, не требующий участия профессиональных актеров. Страдальцы из числа тех, кто помоложе, были вызваны в кабинет шефа. Всем розданы роли на корпоратив, назначен ответственный... Наступил последний рабочий день. Ресторан с о сценой снят, костюмы сшиты, трясущиеся артисты, боящиеся забыть свои полторы строчки текста, загнаны за кулисы... Видеокамеры, фотоаппараты и мобильные телефоны в режиме «стенд бай» наведены на сцену. Ведущий выкрикивает: «Мы сейчас в жаркой Австралии! У нас сегодня Новый год наоборот!» И начинается коренная ломка всех канонов: выскакивает огненно-рыжая девочка-огнюрочка и призывает всех хором пригласить деда Жару. Зал радостно ревет: «Дед Жара! Дед Жара!» И тут за кулисами выясняется, что толстушка-веселушка из планового отдела, играющая бессловесную, но сюжетно важную роль ритуального дерева – новогодней пальмочки, не пришла. Катастрофа! Тем временем, срывая аплодисменты, дед Жара в шортах и шлепках, тряся ватной бородой, читает зажигательные стишки... Выход пальмочки через минуту! А ее нет. Используется весь административный ресурс, и срочно вводится замена.

Девушка-дерево... Так ее за глаза называли все сослуживцы мужского пола, и не только за имя растительного происхождения – Лиана. Живое воплощение закомплексованной неудачницы. Два высших образования, неприлично умна и так же неприлично скромна. Очки и туго затянутый на затылке хвостик. До сих пор загадка, что такого сказал ей начальник, чтобы она согласилась сыграть новогоднюю пальмочку... И вот, когда зал в третий раз прокричал «Пальмочка, появись!», она вошла, точнее сказать, взошла, как Жанна д'Арк на костер, на возвышение, сделанное из ящика, обтянутого пеленкой. На ней был чудесный костюм, не сильно отличающийся от того, что она обычно носила на работе: длинная черная бесформенная юбка, скрывавшая ноги и уходящая куда-то в подмышки. Юбка шилась не на нее, а на толстушку-веселушку, поэтому костюмчик закрепили скотчем. Это был «ствол». На голове – обруч с бумажными пальмовыми листьями. Листья были здоровыми, их приходилось поддерживать руками. Роль была несложной – стоять и улыбаться. Но в момент, когда по сюжету наступила такая жара, что пальмочка могла загореться, и все кричали хором «Пальмочка, не зажгись!», случилось непоправимое. С актрисы соскользнула ее безразмерная юбка. И всем открылось поразительное зрелище – ноги изумительной формы и чудесно подобранное, судя по всему, очень дорогое белье... Немая сцена – круче, чем у Гоголя. Лиана не сразу поняла, что произошло, а когда осознала – бесшумно, спокойно, с достоинством, в абсолютной тишине, прошлась как по подиуму, проскользнула в комнату, где артисты переодевались, и закрылась там...

Никто не знает, что она там делала и почему так долго не выходила, переодеться можно было за минуту. Но когда наконец вышла, начались чудеса. Первое, что она увидела – всех офисных мужчин, стоящих под дверью с самым серьезным выражением лиц. На полшажка вперед вышел самый смелый и, заметно смущаясь, произнес: «Мы хотим, чтоб вы знали, Лиана, мы вас очень уважаем и об этом маленьком недоразумении никто из нас никогда не посмеет ничего дурного сказать и даже подумать. Клянемся». Все вразнобой повторили «Клянемся». Это напоминало советские фильмы про войну. На столе лежала груда фото- и видеокамер. «Там ничего нет. Мы все стерли. Честно». Не глядя ни на кого, Лиана прошла к выходу и исчезла с корпоратива.

А в январе вдруг за ней начали ухаживать самые завидные женихи, причем не только в нашей организации, но и какие-то совсем неведомые, на запредельно дорогих машинах. Некоторые недобрые языки стали утверждать, что весь этот номер с падением юбки был самой же Лианой подстроен... А потом она перестала работать в нашей конторе. Просто вылупилась, как бабочка из куколки, расправила крылья и улетела.