Как я живу на 13 тысяч в месяц: рассказ пенсионерки из Рязани

Так случилось, что остаток своих дней я провожу одна в однокомнатной квартире в Рязани. До смерти мужа мы жили в двушке. Но когда это случилось несколько лет назад, я поняла, что для меня одной это слишком много. Да и воспоминания, знаете ли, на каждом углу были. На этом подоконнике (в двухкомнатной квартире, где Валентина Ивановна жила с мужем до его кончины в связи с онкологическим заболеванием. — Прим. ред.) он выращивал петрушку с помидорами, на кухне любил на гитаре играть. Сядешь, бывает, с ним вечером в выходные — и до утра просидеть можно. За разговорами, песнями. Да он даже готовил сам! И полы помыть мог безо всяких напоминаний и просьб — понимаю, для многих сейчас это удивительно, но так было, было, девочки, поверьте. Жаль только, в прошлой жизни.

Когда муж скончался, я решила переехать. Недалеко от прежнего дома, но в квартиру поменьше и этажом не выше второго. Обжилась немного, но от отчаяния деться все равно было некуда, и отправилась я погостить к своей племяннице в Саранск — а у нее квартира просторная, три комнаты, окна почти панорамные, жаль, правда, что я больше двух месяцев прожить там не смогла. Разбегутся все утром по делам и работам, а я одна. Сижу в чужой для меня квартире, и смотрят на меня там только стены да телевизор. Решила вернуться в итоге обратно в Рязань — докочевать уж здесь, поближе к духу родному, воспоминаниям.

Есть, конечно, у меня родственники в Москве, но все они молчат. Ни звонков, ничего, а помощи нет и подавно.

Брат был, но и тот ушел рано. Погиб в аварии, когда ему было 30. Жена его долго переживала, замуж не выходила, но потом все-таки вышла, детей родила. Но понянчить внуков так и не случилось — отдалилась она совсем.

Было время, хотела завести кошечку, чтобы она приходила ко мне по утрам, будила, я бы ее кормила, может, даже на улицу гулять выводила. Но от затеи пришлось отказаться, все мне сказали, что вряд ли управлюсь с ней: прыгать будет, бегать, царапать. Смирилась.

В основном мои дни друг от друга мало чем отличаются. Бывает, схожу в поликлинику, бывает, прогуляюсь до «Пятерочки». Далеко, правда, ходить не могу: есть одышка. Даже небольшие расстояния я преодолеваю с передышками — то на лавочке посижу, то под деревом постою.

Конечно, многие удивляются, почему летом я, например, не езжу в санатории. А здесь всё проще, чем кажется: санатории забиты донельзя. Чтобы выбить путевку — а ее нужно именно выбить, — необходимо ходить, стучаться, просить и даже упрашивать. Готова ли я ко всему этому? Точно нет. Нет на это сил, и терпение тоже на грани. От всех этих бумажек и справок устаешь.

Мой ежемесячный доход составляет около 13 000 рублей, из которых 2700 рублей — доплата на лекарства. Дополнительных источников дохода нет. У родственников давно свои жизни и свои траты, поэтому помощи от них уже не жду.

Самостоятельно за продуктами я хожу редко, в основном их приносит соцработница два раза в неделю. Она знает, что покупать. Прошу ее брать товары по акциям и те же аптеки тоже выбирать подешевле, потому что лекарства – это самая существенная трата в нашем возрасте.

Если выбираюсь в магазин одна, то выбираю тот, что поближе к дому. Смысла ходить и выискивать продукты еще дешевле, чем они есть, не вижу, так как, если цену и сбивают, то на какие-то копейки, которые чаще всего смешны даже для пенсионеров.

Целенаправленно на продуктах не экономлю, потому что иногда на фоне болезней и общей физической слабости есть даже не хочется.

Рынки любить перестала. Да, возможно, там есть более качественные продукты, овощи, молочка, но цены...Вы их видели? Даже не вспомню, когда в последний раз покупала там что-то.

Стандартная продуктовая корзина на неделю выглядит так:

Фрукты, как и сладости или мучное, покупаю редко. Бывает, возьмешь банан, съешь, утром сахар замеришь, и все — 10,5:

Итого: 1214,7 рублей.

Завтракаю я по классике: каша геркулесовая, гречка бывает. На обед обязательно ем первое — куриный суп чаще всего, он готовится просто, люблю его с лапшой есть, с перловкой иногда тоже супы варю. Что-то на второе готовлю не всегда, обычно это остается на ужин. Тушеная курица с отварной картошкой, просто отварное филе грудки. В качестве гарнира — крупы, макароны. Добавил масла немного, и вполне сносная еда получается.

Трат на одежду нет давно. Я объективно оцениваю свой возраст и понимаю, что смысла в новых вещах нет никакого, поэтому донашиваю старое.

В то же время выглядеть опрятно хочется — стрижку раз в месяц в ближайшей парикмахерской я себе все-таки позволяю.

Про какую-то косметику, шампуни, крем вспоминать и вовсе смешно. Шампуни беру в том же магазине, в который хожу за продуктами. Обычное мыло использую в качестве геля для душа — да, может быть, для кожи это и вредно как-то, но с точки зрения чистоты меня всё устраивает и большего не нужно.

Раньше мне нравилось заниматься домашними цветами. Было у меня два огромных щука (имеется в виду комнатное растение щучий хвост – Прим. ред.), вымахали аж до моей макушки. Но так случилось, что все переломались, поэтому теперь без них.

Раньше единственным развлечением была скамейка во дворе. Правда, сидят на ней одни пенсионеры, которые каждый день обсуждают одно и то же. Одно и то же. Я от этих разговоров устаю. Люблю посидеть одна, на какой-нибудь отдаленной лавочке, чтобы я, тишина, зелень – и всё.

Но недавно «жизни» в жизни прибавилось: я стала общаться с волонтерами. Не могу сказать, что как-то особенно этого хотела, но начала, и мне понравилось. Причем само общение с соцслужбами началось у меня на самом деле давно. Еще после смерти мужа я попросила местные фонды выделить для меня соцработника. Вот с тех пор он ко мне и приходит. А недавно, когда случилась пандемия, мне позвонили из фонда «Старость в радость», рассказали, что у них есть волонтеры, с которыми можно общаться по телефону. Разговоров у меня давно не было, а в период ковида социальные контакты, сами понимаете, свелись практически к нулю. Соцработница заскакивает минут на 10 и убегает, ведь у нее таких, как я, еще с десяток, а дальше я снова остаюсь в тишине и одиночестве. Это особенно стало тяготить, поэтому я согласилась.

В апреле этого года у социального проекта Яндекса «Помощь рядом» появилось новое направление, которое позволило благотворительным организациям из ассоциации «Все вместе» поддерживать связь с пожилыми и одинокими людьми, нуждающихся в помощи и поддержке. Компания предоставила фондам бесплатный доступ к «Яндекс.Телефонии» — виртуальной АТС, благодаря чему фонд «Старость в радость» — член организации «Все вместе» — также смог обеспечить своих подопечных возможностью оставаться на связи даже на расстоянии.

Моим волонтером стала Юля из Москвы. Она мне рассказывала, что записалась в волонтеры фонда «Старость в радость» почти сразу, как только всех закрыли на самоизоляцию. Говорит, что тогда, на фоне всех событий вокруг, поняла, что кому-то сейчас может быть еще тяжелее. Мы стали общаться раз в неделю, потом почаще, а месяц назад Юля даже приехала ко мне. Сначала обе как-то смущались, хотя лет уже обеим сколько, но потом ничего, разошлись. Погуляли по городу, пришли ко мне в гости, чаю попили, она еще всяких гостинцев привезла. Давно у меня так не было. Сейчас тоже продолжаем созваниваться. С удовольствием слушаю про Юлины успехи, ее жизнь. Знаю, что она любит горы, путешествия, хорошую еду.

Остались минимальные. Да и не на что копить уже, будем откровенны.

Всё, чего хочется, здоровья побольше. Чтобы можно было гулять почаще. Чтобы Юля навещала – одна она у меня такая осталась. У нас с ней очень теплые отношения, дружественные, всегда о чем-то да поговорим. Хорошо на душе от этого. Надеюсь, так будет чаще.

Если вы тоже хотите присоединиться к волонтерам благотворительного фонда «Старость в радость» и помочь бабушкам и дедушкам, оказавшимся в непростой жизненной ситуации, перейдите на Facebook (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации), Instagram (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации), где регулярно рассказывают о тех, кому нужна поддержка прямо сейчас.