Самый странный бал: месть императрицы Марии Федоровны австрийскому двору

Цесаревич Николай Александрович был старшим сыном Александра II и наследником престола. С самых ранних лет в нем видели будущего императора и воспитывали соответствующим образом. Все были уверены: юноша станет самым образованным и либеральным монархом в истории не только России, но и всей Европы. Вот только сложилось всё не так, как ожидалось.

Когда Николаю исполнился 21 год, он отправился за границу, где состоялась его помолвка с дочерью короля Дании принцессой Марией Дагмар. Это был тот редкий случай, где расчет сопровождался любовью: молодые люди испытывали друг к другу искренние чувства. Однако свадьба не состоялась: цесаревич заболел. Поначалу он жаловался на слабость и боль в спине, и медики ставили ему самые разные диагнозы — от простуды до радикулита. Увы, они ошибались: у Николая был туберкулезный менингит. Догадайся медики об этом раньше, и наследника спасли бы, но о настоящей причине недомогания узнали слишком поздно. 12 апреля 1865 года, произнеся загадочную фразу «Стоп, машина!», цесаревич скончался.

В России объявили траур, поддержали его и в других государствах. По международным канонам, в случае смерти кого-либо из членов европейских правящих династий во всех дружественных державах отменяли все увеселения. Но в этот раз одна страна пренебрегла правилами: в Австрии продолжали устраивать празднества и гуляния, а император Франц Иосиф I и императрица Елизавета не стали отказываться от ярких нарядов.

Принцесса Дагмар ухаживала за больным женихом вместе с его старшим братом Александром. Горе объединило их: второй цесаревич влюбился в девушку. Долго не решался признаться: разве можно делать предложение руки и сердца сразу после смерти Николая? Но в конце концов он отважился на разговор и получил согласие. Мария сказала, что единственный человек, в котором она готова увидеть мужа, это, конечно же, брат Никса, который понимает ее боль и сам испытывает не меньшую.

В июне 1866 года состоялась помолвка, в октябре — свадьба. Принцесса Дагмар приняла православие, получив новое имя — Мария Федоровна. Брак оказался счастливым: супруги всё время проводили вместе, были опорой друг для друга во время жизненных невзгод. Их хватало: скончался отец Александра, умер второй сын пары. Цесаревич стал правителем, его жена — императрицей. Женщина погрузилась в общественную деятельность: создавала больницы и детские приюты, курировала работу обществ, которые боролись с голодом и помогали старикам и фронтовикам.

Влияла Мария Федоровна и на политику: именно с ее подачи в России был взят курс на союз с Францией. А еще женщина на всю жизнь запомнила презрение, высказанное австрийским двором к ее горю. И спустя 25 лет у нее появился шанс ответить тем же.

«Бальные» традиции России Мария Федоровна свято соблюдала. Конечно, не только из уважения к культуре новой родины — императрица и сама обожала танцевать. Настолько, что не могла понять, как другим это может не нравиться: именно нелюбовь ее невестки Александры к балам стала одной из причин их взаимной антипатии. Мероприятия, которые устраивала Мария, всегда поражали размахом и изобретательностью: все они были тематическими, когда гостям заранее сообщали, в какие костюмы надо одеться.

В январе 1889 года должен был состояться Рождественский бал в Аничковом дворце. Приглашения уже разослали, дамы Петербурга успели сшить себе роскошные наряды... И тут из Австрии пришли вести о событиях, которые вошли в историю как «Майерлингская трагедия»: скончался 30-летний кронпринц Рудольф. Его нашли мертвым в одной комнат замка Майерлинг, рядом лежала бездыханная любовница Рудольфа — 17-летняя баронесса Мария фон Вечера. Оба были убиты: по официальной версии душевнобольной мужчина сначала застрелил девушку, а потом покончил с собой. Правда это или нет, до сих пор неизвестно: историки всё еще спорят, как на самом деле разворачивались события.

Разумеется, императорская семья, как и другие монаршие дома Европы, была обязана в знак уважения отменить все развлекательные мероприятия. Но Мария Федоровна очень хорошо помнила, как 25 лет назад повела себя Австрия, когда она рыдала на похоронах Никса. И вместо того чтобы сообщить всем, что бал не состоится, женщина разослала гостям новые правила дресс-кода.

По случаю траура всем было велено явиться в черных нарядах, дамам Мария Федоровна рекомендовала дополнить их бриллиантовыми украшениями. Аристократки столицы бросились шить себе новые платья: до бала оставалось всего три дня. Повезло тем, у кого уже имелись туалеты нужного цвета: они относили их портнихам с просьбой переделать. Молодые девушки, встречаясь, жаловались друг другу на придумку императрицы: «Какая ужасная идея! Мы будем отвратительно смотреться в этих черных тряпках!»

Но Рождественский бал вопреки опасениям стал одним из самых красивых за историю России. Женщины в черных, как ночь, платьях, кружились в вальсе по белоснежному концертному залу дворца. Темный цвет лишь оттенил белоснежную кожу девушек и подчеркнул достоинства их фигур. Бриллиантовые украшения сверкали, словно кристаллы льда на солнце. До этого черный никогда не использовался для бальных платьев, даже темные цвета выбирали нечасто. Никто и представить себе не мог, что этот цвет выглядит гораздо эффектнее, чем зеленый или розовый. Никогда еще женщины не выглядели так привлекательно!

Сама императрица предстала перед гостями в черном тюлевом платье, усыпанном бриллиантами, получив за это тут же придуманный собравшимися титул Царицы ночи. Она объявила, что в знак уважения к австрийской трагедии весь вечер гости будут... танцевать под венские вальсы. Это было изысканной местью: Мария Федоровна откровенно издевалась над обидчиками, делая это так, что обвинить ее в невнимании к их горю было невозможно.

Разумеется, Черный бал пришелся Австрии не по вкусу. Но Марию Федоровну это не волновало: отношения между двумя империями уже охладели, а сама женщина наслаждалась возможностью спустя 25 лет ответить иностранцам, которые проигнорировали гибель ее любимого, тем же.

Фото: Getty images, Legion media