Илья Буц и Чак о музыкальных итогах года

Илья Буц: Первое, что не может не радовать: на всех уровнях и прослойках нашей музыкальной сцены перестал работать сегмент «поющих трусов». Спонсорских женщин на экранах почти не видно, что является очевидным прогрессом.

Выросло качество потому, что сейчас по сути у каждого есть возможность писать музыку, не покидая своей комнаты. И все-таки, в российской музыке есть свои «перекосы». На мой взгляд это заметно в излишней любви к битам и скрэтчам, а также в том, что пишется очень мало качественных текстов. Мне не хватает песен. Очень много текста, очень много музыки, очень много читки, но мало песен.

VOICE: То есть, Tesla Boy и другие российские группы еще не скоро доберутся до эфира?

И.Б.: Группа Tesla Boy классная, но не без проблем. Например, я не могу напеть ни одной их песни, и это меня расстраивает. Стиль у группы классный, все замечательно, но сравнивая их подход к написанию песен с коллегами, работающими по другую сторону океана или континента, например, Hozier или London Grammar, понимаешь, что тут все не так, как надо. У западников ты запоминаешь классную песню совершенно независимо от исполнителя. У нас же, увы, сначала нужно всех убедить в том, что у артиста классная прическа, что он хорошо одет, что у него качественный американский или британский синтезатор, и уже потом ждать, что обратят внимание на его материал. Кто узнал Tesla Boy по песням? Наверное, их узнали в основном по обложкам и появлению в глянце.

Чак: Если бы Tesla Boy были британской группой, то и на рынок они зашли бы совсем по-другому. Но ребята не из Британии, а наши соотечественники, поэтому и реакция на их продукт немного другая.

И.Б.: Сейчас похожая история происходит с русским музыкантом и диджеем Арти, который живет в США. У американцев есть поговорка «There Is No Party Without Arty». Его менеджер также ведет другого музыканта, имя которого известно очень широкой аудитории – Avicii. Еще один пример: Zed — (он же Антон Заславский) — русский парень, который переехал в Германию и получил в этом году Grammy в категории танцевальная музыка. Лучший из Воронежа.

Чак: Илья, а ты что можешь напеть?

И.Б.: Anaconda Ники Минаж. Трек ирландца Hozier под названием Take Me To The Church. Потому что человек написал такую песню, которая врезается в мозг. Этот трек, кстати говоря, вошел в мой личный список главных хитов года, которым я поделюсь в первом материале колонки. Кроме него в мой топ попали песни Ланы Дель Рэй, Фаррелла Уильямса, Дрейка, сестер Хайм и не только.

VOICE: Является ли Europa Plus TV прямым заменителем таких музыкальных телеканалов как MTV и VH1, либо это их сильный российский конкурент?

И.Б.: Не заменитель, а косвенный конкурент. Мы все играем на одной полянке.

VOICE: Вернемся к вопросу о том, что стало с нашей музыкальной сценой. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы заметить ее явную эволюцию. Однако пока никого из тех, кто «тащит» сцену, в ротации Europa Plus TV нет?

Чак: К сожалению, сколько бы мне ни хотелось пригласить всех и каждого в нашу студию, есть силы, которые выше меня. И пока эти силы более консервативно настроены по отношению к молодым дарованиям. Гостевая подборка, честно говоря, иногда остается для меня загадкой.

И.Б.: Я считаю, что андеграунд должен оставаться андеграундом, иначе будет неинтересно. Тем более, что российская аудитория весьма многогранна. Есть те, кто слушают только поп-музыку и мейнстрим, а есть любители малоизвестных групп, которые совсем не интересуются тем, что крутят по радио и показывают по телевизору. К слову, есть программа Европы Плюс Top-40, и далеко не все умещаются в этот формат, что нормально. Та же история происходит с Billboard Top 100. Однако у них всегда найдется место в рейтинге для Ники Минаж, Кэти Перри, Леди Гаги и прочих «локомотивов». Огромное количество интересных исполнителей, чьи пластинки разлетаются в считаные часы, занимают верхние строчки чартов, но при этом не проходят через радиостанции.

Нужно точно понимать, что у нас в стране сложилась в принципе другая музыкальная инфраструктура. У нас нет медийной прослойки среднего класса, которая занималась бы независимой музыкой.

Чак: В моем чарте друг за другом шли бы Mana Island, Ники Минаж и Pompeya.

И.Б.: Поэтому ты и зовешься меломаном. Я считаю, что нельзя мешать все в один котел. Менеджер среднего звена по дороге на работу вряд ли захочет мучить себя интеллигентной музыкой, если ему нравится слушать саундтреки к блокбастерам.

VOICE: Стоит отметить, что в Москве стало проходить много интересных фестивалей. Есть те, что работают на протяжении долгого времени, например, «Пикник Афиши». А какой фестиваль мог бы стать в одну линию с такими западными гигантами, как Coachella, Pitchfork и Sonar?

Чак: «КУБАНА» (смеется).

И.Б.: Мы постоянно говорим про очень своеобразную музыку. От себя могу сказать, что я люблю поп-музыку и металл. И если поп – это оголтелая музыка о вечеринках и сексе, а металл — это оголтелая музыка о недовольстве жизнью, то мне нравится Park Live. На этом фестивале можно и на Mastodon сходить, а после них Ликке Ли послушать и всячески оттянуться. На Park Live нет той напряженки, что есть, например, на «Пикнике Афиши». На последнем тебе обязательно нужно одеться так, чтобы соответствовать формату мероприятия. Эдакому русскому хипстерскому понятию. В нашей стране понятие это уже искажено, как, впрочем, и во всем остальном мире. Только в Америке хипстером считается любой человек, который увлекается чем-то большим, чем то, что показывают по телевизору. У нас хипстер – это обязательно человек в определенных очках, с определенной бородой, сумочкой и так далее. Это унификация. Так же как русский рок является искажением классического рока, русские хипстеры — совсем не то, что хипстеры из Бруклина.

VOICE: Другими словами, нам еще далеко до того, чтобы прийти на фестиваль ради самой музыки?

И.Б.: У нас все крутится вокруг понятия культурного заявления или самоутверждения: ты делаешь нечто, чтобы показать это другим. В Европе и Америке же люди просто расслабляются и получают удовольствие от музыки.

VOICE: С Bosco Fresh Fest такая же история? Основываясь на своих наблюдениях, могу смело утверждать, что люди пришли как раз за музыкой и за расслаблением. Лайн-ап был очень разношерстным, публика тоже.

И.Б.: Bosco — очень перспективная площадка. Но пока что очень молодая. У всех фестивалей с большим именем за спиной длинная история, которая складывалась десятки лет. Bosco пока находится в зародышевом состоянии, и будет интересно посмотреть, куда все это приведет. Нужно отметить, что на нашей сцене возникает очень мало преемственности. Пока мы не начнем передавать что-то из поколения в поколение, мы так и будем жить трендами, то возникающими, то пропадающими.

VOICE: Есть ли жизнь и успех для групп после социальных сетей и крупных проектов, таких как шоу «Голос»?

И.Б.: Жизнь определенно есть. Помимо работы на Europa Plus TV, я руковожу отделом нового бизнеса в компании Universal и хочу сказать, что Дина Гарипова (победительница первого сезона шоу «Голос»), например, в следующие два года после участия в проекте объехала с туром пол-России, и все принимавшие ее площадки, за исключением двух, были обозначены как sold out. «Голос» – это единственное шоу, которое может катапультировать артиста из состояния ничтожества до состояния суперзвезды. Все остальное — это долгая и кропотливая работа менеджеров. Однако есть и те, кто без какой-либо ротации выбились в популярные артисты. Это, например, Макс Корж и Егор Крит, которые как раз есть в ротации Europa plus TV.

VOICE: Как обстоят дела на мировой музыкальной арене и где появляются артисты с наибольшим потенциалом?

И.Б.: Американцы всегда отдавали предпочтение более ритмичной музыке в отличие от остального мира, а британцы отдавали и отдают предпочтение мелодичности и заинтересованы в эстетической стороне вопроса. С другой стороны, существует и британская танцевальная сцена с ее гаражными традициями, которые приживутся и в Америке. Есть европейская танцевальная сцена, которая просто поздно дошла до Америки в виде dubstep, но с другой стороны есть еще и чикагский хаус, детройтское техно, легко готовое поспорить с немецким «классическим» техно. Новая Зеландия. Австралия всегда была на коне, другое дело, что многие не знают откуда тот или иной артист. А если строить рейтинг, то все просто: Америка, Великобритания, остальной мир.

Чак: Оставив в покое зарубежную сцену, я могу рассказать, как обстоят дела на российской. Об этом я планирую поговорить с фронтменом группы СБПЧ Кириллом Ивановым и экс-солистом группы «Корни» Пашей Артемьевым. Для начала своей колонки.