«Уроки фарси» — наше кино, за которое не стыдно
Режиссер «Дом из песка и тумана», сериалов «Пепел» и «Измены» зачем-то после них пошел снимать медленно умирающую франшизу «Елки» и невнятную драму «Купи меня», но в этом году триумфально вернулся в большое кино с совершенно голливудскими «Уроками фарси», драмой про Холокост с условным хеппи-эндом. Условным — потому что выживает тут только один из заключенных, но остальные зрителя не так сильно и волнуют.
Холокост — не только болезненная, но и очень опасная тема. А идея сфокусироваться на живых, а не мертвых, на тех, кому безумно повезло, а не погибших в газовой камере не нова, но опасна. Потому что грозит банальной «ошибкой выжившего», когда частное превращается в общее и вместо рассказа об ужасах концлагерей мы получаем рассказ о большой удаче, перечеркивающей всё остальное. Перельману удалось избежать этой ловушки: «Никто не забыт, ничто не забыто» выказано немного в лоб, но в этом (наверное) и есть весь смысл картины.
Совершенно очевидно, что режиссер начинал карьеру в Голливуде и не поклонялся Тарковскому в застенках ВГИКА, потому что иначе пришлось бы прибегать к символам, иносказаниям и метафорам, вместо того чтобы заявить честно и прямо: я снимаю кино об этом. И в том, чтобы говорить прямо, ничего плохого нет, напротив, зритель остается благодарен, что его не путают и не пытаются сбить со следа. То есть и кино умное посмотрел про Холокост, и всё понял. Просто-таки киндер-сюрприз.
Рассказ Вольфганга Колхааса, по мотивам которого снят фильм, это такая братская могила наоборот. Он создан на основе сотен реальных историй узников концлагерей, сумевших выжить благодаря невероятному стечению обстоятельств и собственной смекалке. Все они стоят за образом бельгийского еврея Жиля, притворяющегося персом, подталкивают его к воротам, к выходу, к свободе. Именно в нем все эти истории, и именно в его памяти — имена всех, прошедших через лагерь, он может назвать их без запинки, хотя все документы немцы уничтожили.
Жиль, как и многие другие, попался немецкому патрулю во время побега в Швейцарию. «Надо было идти через Италию!» — говорит ему такой же пойманный сосед по дороге в лагерь. И просит бутерброд — в обмен на книгу на фарси, украденную у хозяев. «Это дорогая книга!» — говорит он, но книга не стоит ничего и одновременно оказывается бесценной. Когда становится понятно, что везут заключенных на расстрел, Жиль падает на землю с криком: «Я не еврей, я перс!» – и предъявляет эту самую книгу как паспорт. Вот же, у меня книга на фарси, зачем мне она, если я не перс? По удивительному стечению обстоятельств офицер Кох, заведующий лагерной кухней, как раз ищет перса, чтобы выучить фарси и переехать к брату в Тегеран.
Так и начинается история странной дружбы офицера Коха и неперса Жиля. Жиль, который на персидском знает одно слово, изобретает целый язык с нуля, используя для этого первые слоги фамилий и имен заключенных (он также ведет списки прибывших). Десять слов, сорок слов, тысяча слов. Две тысячи слов придуманного языка, которому еврей обучает немецкого офицера, и за каждым из этих слов — жизнь и смерть человека. И этот язык — не просто заученные слова, он настоящий, именно поэтому в бреду Жиль разговаривает на нем, зовет маму. Ирония в том, что понять его может только Кох.
За время обучения выясняется, что Кох не такой уж и ужасный человек, ну бывают у него вспышки ярости, но не более того. Как вступил в партию, сам не понимает - стояли парни, болтали, смеялись, ну он с ним встал поболтать и посмеяться. Войны он не хочет, удовольствия от всего этого не получает, мечтает лишь вырваться наконец в Тегеран, открыть там ресторан и помириться с братом, которого не видел несколько лет. Брат уехал сначала в Грецию, а потом еще подальше от Гитлера, поэтому о нем в личном деле Коха ничего и нет.
Про Жиля понятно одно — он умеет помогать людям. С той же легкостью, с какой он отдает последний бутерброд, он может отдать и свою жизнь, только бы спасти итальянского юношу, у которого совсем нет сил. И вся его доброта ему возвращается — раз за разом он уворачивается от неминуемой смерти только благодаря эмпатии и человечности. «Делай добро и бросай его в воду» — еще один постулат «Уроков фарси», потому что выживать за счет других – это одно дело, а выживать за счет своей же человечности — совершенно другое.
Несмотря на наличие морали, фильм «Уроки фарси» ни на чем не спекулирует и никому не грозит пальцем — мол, так нельзя. Он просто рассказывает историю одного выжившего в аду человека, который к тому же создал язык-мемориал, посвященный всем тем, кому не так повезло.