Большой вопрос: почему в России так сложно купить одежду plus-size?
Кто виноват?
Итак, отчего в российском сегменте с одеждой 46+ все так печально? Во-первых, производитель элементарно экономит. Расход ткани для plus-size существенно выше — если на размер 44 расходуется примерно полтора метра полотна, то на 52-й уже два с половиной, а на 58-й — более трех. Соответственно, и пошив обходится дороже: швейные компании выставляют дизайнерам счета с наценкой на соответствующие затраты времени и сил. А за готовый продукт от покупателя вернется одинаковая отдача — вне зависимости от его личных объемов.
Во-вторых, разумеется, дело в консервативном менталитете. Долгое время «модные гуру» пропагандировали, что big size должен не гнаться за красотой наравне с «тонкими и звонкими», а сидеть в углу и не отсвечивать. И биг сайз послушно молчал и худел до «одобряемого» размера. Или шел за товарами из зарубежных спецлинеек и услугами индивидуального пошива.
В таких условиях делать бизнес гораздо сложнее, чем идти по накатанному трендовому пути. И не только из-за скромности клиентской аудитории. А хотя бы из-за дороговизны презентации: отснять одну манекенщицу с параметрами 90x60x90 и показать, как это же платье будет смотреться на «маленьком», «среднем» и «выше среднего» клиентах с совершенно разными типами фигур, — это, как говорят в Одессе, два совершенно разных бюджета. Кроме того, в России просто не найдется нужного количества опытных работниц подиума нужного размера. А снимать необученных накладно: там, где профессиональная фотомодель уложится в 12 часов съемки, «новенькой» потребуется минимум несколько суток.
Ветер перемен
В современном мире само понятие «размер» отмирает — меняются и утрачивают силу ГОСТы пошива женской одежды, а неустаревающая мода на оверсайз и массовая его популярность отменяет лекала с точными скульптурными параметрами.
Вместе с размерами исчезает и оценочность восприятия — в этом году редакция сайта Bustle заявила, что больше не будет использовать в своих материалах слова «идет» и «украшает». Портал максимально доступно сформулировал главный тезис несущейся по миру лавины бодипозитива: предложил обществу вступить в эру свободы от «подходящего/украшающего» и просто носить одежду, которая доставляет удовольствие.
Организаторы модных показов пошли в «безоценочности» еще дальше. Идея D&G, продемонстрировавших с помощью «беспилотников» сумочки в Милане, «пошла в народ» — и в начале июня в Саудовской Аравии состоялось прет-а-порте с использованием в качестве моделей исключительно дронов. Таким образом кутюрье полностью отказались от манипулятивного посыла «купи вещь — стань такой же, как эта красотка на фото» и сосредоточили внимание на самом продукте.
В России ситуация меняется гораздо медленнее, но сдвиги уже заметны невооруженным взглядом. Еще несколько лет назад женская одежда больших размеров штамповалась на многочисленных «упоровских ситцебумажных фабриках» и с точки зрения дизайна была унылой более чем полностью. Сейчас линейки с уверенным плюс-сайзом предлагают профессиональные отечественные марки: ustakustam, «Жан и Параскева», Cyrille Gassiline или Михаил Котин. А некоторые и вовсе специализируются только на нем (как российско-французская «Свеста» или линия «Матрена» Олеси Румянцевой).
Меняется и самоощущение клиента. «Биг сайз» начал выходить из тени и требовать модного равноправия. И это отнюдь не «капризы современной молодежи». Старшие покупательницы отказываются от убеждения в том, что тренды и красота — привилегия молодых, и целевая аудитория сегмента расширяется с каждым днем.
Снисходительное «вам нужно в магазин больших размеров» сместилось по этической шкале от нормы к моветону, а дизайнеры учатся глобальному клиентоориентированию, предлагая (пока еще «мелким шрифтом», как дополнительную услугу) отшить конкретные модели в нужном размере по спецзаказу. И пути назад у российского производителя, честно говоря, нет: с приходом эпохи «нравственного потребления» игнорирование запросов нового клиента губительно для бизнеса.